очень нудно 
52 
Жаль не осталось времени пошептаться с Ирой насчет индивидуальных занятий. Жаль, но дело это поправимо, – раздумывал Десятников, поднимаясь по лестнице. Можно сегодня же вечером позвонить ей домой, мол, хотел спросить у вас, как дается учебный материал, но очень торопился. Он преподаватель и просто обязан быть в курсе всего на свете. Разумеется, Ира схватит на лету суть его иносказаний, не такая уж она дура, чтобы не понять простых вещей. «Я беспокоюсь, впереди сложные экзамены», – скажет Десятников бархатным голосом. Тут уж фонарный столб все поймет, не то что студентка вуза. «Беспокоюсь и хочу помочь», – скажет он. А дальше останется только встречи дождаться. По телефону общаться со студентками даже удобнее, вокруг нет лишних глаз и ушей.
Десятников неожиданно остановился посередине лестничного марша, расплылся в широкой улыбке. Навстречу ему спускался заведующий кафедрой Ершов.
– Сергей Степанович, а я только что вас вспоминал, – Десятников протянул руку и с чувством потряс сухонькую ладонь профессора. – Поднимаюсь наверх и вас вспоминаю – В связи с чем, коллега, вы меня вспоминали? – за выпуклыми стеклами очков глаза профессора казались неестественно большими.
– Вспоминал-то? – переспросил Десятников.
Вот ляпнешь что-нибудь, не подумав, а потом выкручивайся. Действительно, с чего бы это ему Ершова на лестнице вспоминать?
– Собственно, не вас вспоминал, а лекции ваши, ведь я их ещё в молодые годы слушал, лекции-то ваши, – выкрутился Десятников. – Я ведь эти конспекты, хотите верьте, хотите нет, до сих пор храню. Перелистываю их прямо как роман – и душой отдыхаю.
– Ну, Олег, вы всегда мне льстите, – отмахнулся Ершов. – Как супруга поживает?
– Спасибо, – улыбнулся Десятников. – А вы как? Как здоровичко? – он тут же пожалел о своем вопросе. Профессор не любил, когда подчиненные интересовались его здоровьем.
– Благодарю, не жалуюсь, – сухо ответил Ершов и уже собрался проследовать дальше, но Десятников, стараясь исправиться, легонько ухватил профессора за локоть.
– А у меня, знаете, со здоровьем не ахти, – сказал он. – Поднимусь на третий этаж и уже, знаете, сердцебиение, отдышка.
– Советую бросить курить, – профессор вытащил локоть из руки Десятникова. – А по утрам пробежки вокруг дома, легкие гантели и теплый душ. И сразу забудете о своей отдышке.
– Спасибо за совет, обязательно попробую, – воскликнул Десятников.
Старый черт обожает давать всякие бесполезные советы и изрекать непреложные истины. Пошел он со своими советами подальше. Можно подумать, сам Ершов только и делает, что совершает пробежки и упражняется с гантелями. Это просто смешно. В свободное время наверняка собачится со своей старухой или храпит на диване. Налившись раздражением, Десятников вошел в помещение кафедры. Он поздоровался с секретарем, выстукивавшей на машинке текст казенного письма, надел дубленку и взял руку шапку.
– Хорошо, что вас увидела, – секретарь оторвалась от работы. – Мне поручили собрать деньги на подарок Ершову. В пятницу у него день рождения. Хотели посидеть всей кафедрой, по скромному. Сдавайте сколько сможете.
– Надо же, у Ершова день рождения, – всплеснул руками Десятников. – А я как назло не при деньгах. Завтра можно сдать?
– Можно и завтра, – кивнула секретарь. – Но, кажется, у вас завтра нет занятий.
– Я собирался в библиотеке посидеть, – соврал Десятников.
* * *
Вот ещё придумали, деньги сдавать на шампанское Ершову. Если бы на его похороны собирали, на венки, на ленты, можно было кинуть пару мятых купюр. Мелочь какую-нибудь, грош ломаный. А на день рождения, нет, из принципа не следует давать ни рубля. Закрыв за собой дверь, Десятников сбежал по ступенькам на первый этаж, вышел на улицу с непокрытой головой, держа шапку и портфель в левой руке.
Мужчина в пальто табачного цвета, приметив доцента, шагнул ему навстречу, протягивая руку, улыбнулся тепло и приветливо.
– Здравствуйте Олег Олегович, – Егоров крепко, с чувством пожал руку Десятникова.
– Значит, вы и есть Сорокин Вадим Матвеевич? – поинтересовался Десятников, отвечая на рукопожатие.
– Точно, я и есть Сорокин, – сказал Егоров. – А вы, стало быть, Олег Олегович? Очень рад нашему очному знакомству, – Егоров улыбнулся ещё приветливее и теплее. – Надеюсь, в дальнейшем оно перерастет в дружбу. Очень надеюсь, и прошу в машину.
Егоров показал рукой в сторону черного «Мерседеса», сделал пару шагов и распахнул перед Десятниковым переднюю дверцу, жестом приглашая доцента занять место рядом с водителем. Десятников устроился на сиденье, положив на колени портфель и шапку, посмотрел в доброе немолодое лицо водителя, поздоровался с ним, а про себя отметил: этот Сорокин, не смотря на внешний лоск, дорогое пальто и модные ботинки, все-таки деревенский лапоть. Разве приличного человека, гостя, которому ты назначаешь встречу, усаживают рядом с водителем? Следовало предложить Десятникову заднее место, самому сесть рядом с ним, завести приличествующий случаю разговор. Воспитания этому Сорокину не хватает, без очков видно, ещё то воспитание. Устроившись за спиной Десятникова, Егоров коснулся плеча водителя: «трогай».
52 
