15 
— Счет пусть пошлет герцогу. Или нет, лучше я уговорю герцога подарить мне ожерелье из изумрудов. То колье, что у меня есть, мне тоже уже надоело.
И не дожидаясь ответа, Леонида Лебланк направилась к Еве.
— Лорд Чарльз внизу, и мы заставили его ждать достаточно долго. Теперь помни, ты девушка, на чью долю выпали трудные времена. Тебе нужны деньги, но ты — леди и за пределами этого дома ничего не знаешь о женщинах вроде меня.
Она говорила насмешливо, но Ева возразила:
— Я знаю, что вы очень добры, мадам, и я всегда буду вспоминать вас в своих молитвах.
Леонида Лебланк на мгновение застыла, потом быстро сказала:
— Идем же, идем! Я должна ехать в Булонский лес, а вам с лордом Чарльзом нужно немного поговорить, прежде чем отправиться к мсье Бишоффхейму.
Они спустились по лестнице. Слуга открыл дверь, и Леонида Лебланк стремительно вошла в салон.
Лорд Чарльз, который читал газету, сидя на диване, встал.
— Я думал, ты забыла обо мне, — сказал он.
— Ну разве я могла забыть? — проворковала француженка.
Ева подумала, что с лордом Чарльзом мадам Лебланк говорит совсем не так, как с ней.
Девушка не могла подобрать точного слова, но мысленно назвала ее новые интонации «ласковыми»и «манящими».
Леонида подала лорду Чарльзу руку, и он поднес ее к своим губам.
Девушке показалось, что они разговаривают друг с другом без слов.
Затем француженка быстро проговорила:
— Теперь я хочу познакомить тебя с Евой Бенард, которая обещала помочь тебе и сделает все, что от нее требуется.
Девушка вошла в салон вслед за мадам Лебланк, но в тот момент лорд Чарльз даже не взглянул на нее.
Теперь же он уставился на Еву, и девушка подумала, что подобное разглядывание просто оскорбительно. Лорд Чарльз между тем воскликнул:
— Леонида, ты чудо! Я назвал тебя гением, но теперь знаю: ты — волшебница, и можешь сотворить все, чего бы ни пожелал человек!
Француженка улыбнулась:
— Не пугай Еву. Она никогда еще не делала ничего подобного, и тебе нужно многое объяснить ей.
— Ты уходишь? — спросил лорд Чарльз.
— А почему я так одета, как ты думаешь? Моя публика ждет, нельзя разочаровывать ее!
— Я провожу тебя до экипажа, — предложил лорд Чарльз и, взяв куртизанку под руку, вышел с ней из комнаты.
Оставшись одна, девушка попыталась собраться с мыслями. Во-первых, следовало отметить, что лорд Чарльз вел себя по отношению к Еве довольно грубо.
Но хуже всего то, что, несмотря на свою очень приятную внешность, он испугал девушку, и на минуту она даже пожалела, что ради пятисот фунтов согласилась на такую сложную работу.
Но потом Ева сказала себе, что она очень неблагодарна.
Какая другая девушка имела бы такую великолепную возможность?
— Я смогу остаться в Париже, — прошептала она, — и жить в моем славном домике, поэтому я должна быть разумной и не жаловаться, что бы ни случилось.
Лорд Чарльз вернулся в комнату, а Ева по-прежнему стояла там, где он ее оставил.
Весело улыбнувшись девушке, англичанин сказал:
— Позволь похвалить тебя, или я должен поздравить Леониду? Ты выглядишь именно так, как мне хотелось бы!
— Спасибо! — ответила Ева. — Надеюсь, я не сделаю никаких ошибок.
— Может, присядем и поговорим об этом? — предложил лорд Чарльз. — Я велел слуге принести шампанское. Думаю, нам обоим требуется выпить.
Девушка посмотрела на него удивленно.
Она не думала, что джентльмены вроде лорда Чарльза начинают пить так рано, и была уверена, что ее мать не одобрила бы этого.
Дверь открылась, и вошел слуга с бутылкой шампанского — наверное. держал ее наготове, решила Ева. Наполнив два бокала, слуга подал их на золотом подносе сначала девушке, потом — лорду Чарльзу.
Не посмев отказаться, Ева взяла шампанское, но, сделав крошечный глоточек, поставила бокал на столик возле дивана.
Когда слуга удалился, лорд Чарльз перешел к делу:
— Полагаю, Леонида рассказала тебе, что ты должна делать?
— Я притворяюсь… что я ваша… невеста, — немного нерешительно ответила Ева, — но вы должны… рассказать мне, как давно мы знакомы… и где мы встретились: во Франции… или в Англии?
— Во Франции! — твердо заявил лорд Чарльз. — Если Бишоффхейм расскажет о тебе кому-нибудь из моих друзей-англичан, им покажется странным, что они о тебе раньше не слышали.
— О, я понимаю, — воскликнула Ева, — и мадам Лебланк сказала, что я должна говорить, что мой отец француз.
15 
