21 
— Как вы смеете со мной так обращаться!
— Очень просто, — возразил Тайрон Штром. — Быть может, это научит вас не пускаться в другой раз путешествовать по свету, не позаботившись о надежной компаньонке. Не терплю женщин, воображающих себя независимыми и считающих, что они настолько самостоятельны, что не нуждаются в чьей-либо опеке.
— В вашей опеке я, во всяком случае, не нуждаюсь! — резко ответила Невада.
Она тут же поняла, что допустила ошибку. На его лице мелькнула усмешка, как у человека, имеющего дело с капризным ребенком или упрямым животным.
Девушка встала.
— Где этот ваш камбуз?
— Как обычно на судах, на корме. Поскольку приближается время завтрака, вы застанете там повара. Он китаец, так что вам вряд ли удастся с ним пообщаться. Если, конечно, вы не владеете его родным языком, — с иронией добавил Тайрон.
Понимая, что, споря с ним, она ничего не добьется, Невада вышла из салона, хлопнув дверью.
Камбуз, который она нашла без труда, оказался очень современным и прекрасно оборудованным, намного лучше, чем любой другой, какой ей случалось видеть.
Повар-китаец с помощником в белоснежной одежде готовили завтрак, и заманчивые ароматы, наполнявшие небольшое помещение камбуза, вновь заставили ее ощутить приступ голода.
Понимая, что она не сможет объясниться с поваром, Невада знаками дала ему понять, что голодна, и он жестом указал ей на стул по другую сторону узкого стола, на котором он что-то готовил.
Позади него была печь, где Невада увидела жарившийся бифштекс. Рот ее моментально наполнился слюной, а желудок свели спазмы.
Хотя море было спокойным, было легче сидеть, чем стоять, поэтому Невада села, наблюдая за тем, как повар готовит гарнир к мясу — из свежих грибов, баклажанов и мельчайшего зеленого горошка.
Невада заметила, что на печи готовилась также и спаржа. Это было ее любимое блюдо. Пока она гостила на вилле, спаржу каждый день доставляли из Ниццы.
Бифштекс был готов. Повар переложил его на блюдо и добавил туда гарнир. В этот момент, словно по вызову, явился стюард в безупречной белизны пиджаке с золочеными пуговицами.
Он явился с подносом, где было аккуратно разложено сверкающее столовое серебро.
Стюард поставил поднос на стол, и юный помощник повара разместил на нем блюдо спаржи, заранее приготовленный салат и два наполненных соусника. Повар накрыл бифштекс серебряной крышкой. Затем, к изумлению и ужасу Невады, стюард взял поднос и вышел из камбуза.
Только тогда она поняла, что все это предназначалось для одного Тайрона Штрома, и до нее дошло, что на подносе был только один прибор.
— А мне? — закричала она, показывая на себя пальцем.
В ответ повар молча положил перед ней кусок сырого мяса, потом указал на миску с остатками грибов, баклажанов и горошка, и вышел вместе с помощником.
Какое-то время Невада сидела неподвижно, не в силах поверить в происходящее. Потом она догадалась, что члены команды повиновались приказу хозяина, и вспомнила, как Тайрон Штром сказал, что ей придется позаботиться о себе.
Она в бешенстве сжала кулаки. Ей хотелось швырнуть мясо на пол и растоптать его.
Но мучительная пустота в желудке напомнила ей о голоде. Девушка повяла, что гнев ни к чему не приведет.
Она неуверенно поднялась и, обойдя стол, с брезгливой гримасой взяла двумя пальцами бифштекс и опустила его на решетку гриля.
Тайрон Штром спустился с мостика, где он обсуждал с капитаном пройденный за день курс, и вошел в салон.
Яхта, безусловно, оправдывала свою репутацию самого быстроходного судна своего класса.
Он спроектировал ее сам, потому что в жизни у него случались моменты, когда ему хотелось как можно скорее выбраться из становившейся взрывоопасной ситуации.
» Мулай» еще никогда не подводил его. Команда служила у него давно, и Тайрон хорошо знал своих людей, не сомневался, что они всегда будут безоговорочно ему повиноваться.
Направляясь в салон, он подумал, понравилось ли Неваде впервые приготовленное ею самостоятельно блюдо.
Ему было доложено о случившемся во всех подробностях. «Лучший способ научиться готовить, — подумал он, — это сначала немного поголодать».
Его позабавила мысль о том, как она обойдется без горничных? Тайрон был уверен, что эта избалованная дочка миллиардера никогда и ничем не утруждала себя, не считая нужным даже поднять с полу уроненную ею вещь.
Она принадлежала к самому отвратительному для него типу тунеядцев.
21 
