77 
— Какую замечательную проповедь прочитал сегодня викарий! — сказала леди Торн. — Они у него всегда очень хорошие, когда речь заходит о деревенской жизни.
— Скажите мне, пожалуйста, — спросила Салли прерывающимся от волнения голосом, потому что ей очень нужно было получить ответ, — кому принадлежит скамья на другой стороне от прохода?
— Вы имеете в виду самую первую? — спросила леди Тори. — Это скамья семьи Редфордов, но, увы, они очень редко ее теперь занимают. У них так мало бензина, что они обычно ходят в другую церковь, которая расположена только в полумиле от Мертон Гранжа, но это их приходская церковь.
— Редфорды! Теперь Салли знала ответ. Она его ожидала. И ей в голову стали приходить другие воспоминания.
Салли вспомнила немолодого мужчину — папиного друга, и мальчика, старше ее, с шумом носившегося по дому и не хотевшего с ней играть. Редфорды! Конечно, это были Редфорды! В этой жизни все связано между собой, так или иначе. Может быть, каждый наш поступок, осознанный или нет, в действительности является частью предопределенного свыше сценария, в котором каждый из нас играет свою маленькую, но очень важную роль.
Салли не произнесла больше ни слова, пока они возвращались домой. Она была поражена и испугана происходившим.
Все было так странно — чувство, которое она испытала, увидев сэра Гая на той маленькой станции, встреча на пороге дома, где жила няня, осознание того, что сэр Гай был братом Тони, и, наконец, рыцарь, которого она считала своим защитником в раннем детстве. В ее памяти всплывали все новые картины, обрывки прошлой жизни, мучившие своей незавершенностью, но все же предлагавшие многое из того, что было давно забыто.
Ей вспомнилась часть комнаты. В ней были белые стены и голубые шторы на окне, через которое она видела сад, в котором гонял мяч мальчик. Был ли он отцом Николаса и Пру? Звали ли его Боби? Почему она не может никак вспомнить?
Вспоминался низкий голос ее отца, смутно всплывала в памяти какая-то женщина, широкая лестница, по которой ей помогала взбираться няня. Но все это имело очень неясную связь с ее рыцарем. Она видела его с закрытыми глазами, лежавшего в своей могиле, но для нее он был жив. Рыцарь всегда находился около нее, опекал и защищал. Он оберегал ее от опасности. Она звала его, когда ей было страшно. Лицо рыцаря было лицом сэра Гая. Только его глаза, в ее воображении, могли быть такими ласковыми и понимающими. Ей казалось, что рыцарь любит ее, потому что она тоже его любила.
После воскресного ленча, который, как обычно, состоял из ростбифа и фруктового пирога, Салли пошла с детьми к песчаному карьеру. Они так же, как и Салли, стремились поскорее вырваться из дома, но по другой причине. Николас и Пру намеревались приступить к поискам подземного хода. Дети были уверены, что вход в него находится где-то в подвале.
Пока Николас и Пру копались под кустами ежевики и вереска, она сидела на развалинах старой часовни. Задолго до того, как Салли узнала ее историю, она уже не сомневалась, что это часовня, потому что внутри у нее сразу возникло ощущение, что это место священное. Теперь, когда все подтвердилось, она смотрела на руины другими глазами. Без всякого сомнения, птиц здесь собиралось гораздо больше, чем в других частях леса, хотя они разлетались при приближении человека. В покрытых лишайниками камнях гнездилось огромное количество кроликов и белок. Здесь постоянно был слышен шум крыльев и тихие шорохи невидимых зверушек. Эти звуки, казалось, только подчеркивали тишину.
Пока дети бегали вокруг, взволнованно крича друг на друга, она сидела и ждала. Теперь у нее не было сомнений, что сэр Гай был прав, когда говорил, что «Убежище» — место для исцеления. Но у этой маленькой часовни была не только способность исцелять, эти камни были пропитаны верой. Она чувствовала тепло, поднимавшееся от них, охватывавшее все ее существо. На какое-то мгновение она растворилась в пространстве и времени, в настоящем и прошлом, все это принадлежало ей. Она больше не была одна, с ней была целая вселенная.
Потом вдруг эти ощущения пропали, и она осознала, как тихо вокруг, и что она прислушивается. Солнце просвечивало через зеленые листья нависавших над ней крон деревьев, пели птицы. Салли была уверена, абсолютно уверена, что это был знак свыше именно для нее в этой тишине и ничем не потревоженной красоте леса. Она с нетерпением ждала, почти не дыша. Потом пришло озарение, и она знала, что дальше делать.
77 
