36 
— О сэре Джарвисе?
Мистер Мидлтон кивнул.
— Ну, садись, выкладывай, — пригласил герцог.
— Спасибо. — Мидлтон сел за стол и вынул бумаги. — Вы были совершенно правы, ваше сиятельство, заподозрив какой-то скандал. На самом деле все еще хуже, чем мы думали…
На лице герцога возникло удовлетворенное выражение, он поудобнее уселся в кресле и приготовился слушать.
— Мы уже знали, — продолжил мистер Мидлтон, — что у отца сэра Джарвиса собрались немалые деньги благодаря работорговле. Сэр Джарвис тоже оказался не промах…
— Я полагаю, его корабли базировались в Ливерпуле? — перебил гостя герцог.
— Да, большинство из них, — кивнул мистер Мидлтон. — Едва ли стоит добавлять, что он слыл одним из наиболее жестоких и алчных работорговцев.
— Я так и думал, — заметил герцог.
— Однако в 1800 году он превзошел самого себя. Одному из кораблей сэра Джарвиса, шедших из Африки, запретили в порту Саванна войти в гавань, потому что многие негры заболели желтой лихорадкой. Требовался строжайший карантин, поскольку желтая лихорадка очень заразна. Случилось так, — продолжал мистер Мидлтон, — что сэр Джарвис оказался как раз в Саванне. Рабов должны были переместить с корабля в специальный лагерь для дальнейшей продажи. За них сэр Джарвис намеревался получить хорошие деньги.
Герцог кивнул: он представлял, что это за процедура, — читал о ней в отчетах парламенту.
— Ясно, — рассказывал мистер Мидлтон, — сэр Джарвис разъярился, что судно заставили встать на якорь за пределами порта. Ни на уговоры, ни на большие деньги власти не пошли.
Мистер Мидлтон сделал передышку, а герцог спросил:
— Ну и что потом?
— Внезапно, как сообщают мои люди, сэр Джарвис полностью изменил отношение ко всей этой истории. Он стал говорить, как справедливо и мудро поступили, мол, власти, предприняв такие предосторожности; единственно, кого ему жаль, — это капитана и команду, оставшихся на корабле…
Герцог крайне удивился, но не перебивал. И мистер Мидлтон продолжил:
— Он говорил, что очень жалеет их и потому решил послать несколько бочек рома на борт, чтобы люди хоть немного повеселились. — Мидлтон понизил голос и заметил: — Ром, должно быть, оказался слишком крепким, потому что ночью, когда корабль загорелся, никто не проснулся и не поднял тревогу…
— Скорее всего в этот ром подсыпали снотворное, — уверенно произнес герцог.
— Это предположение было нелегко доказать, — сказал мистер Мидлтон. — Корабль сгорел как свечка, и мало кто выжил.
— А почему?
— Потому что на кораблях сэра Джарвиса все негры были скованы между собой цепью, хотя работорговцы поступали так, только когда на кораблях начинались бунты или отчаянные головы пытались выброситься за борт.
— Значит, у них не было возможности бежать…
— Никто не спасся, кроме двух членов команды, и те сильно обгорели.
— Чудовищная история.
— Ну а теперь мы подошли к самому главному в расследовании, ваше сиятельство, — таинственно произнес мистер Мидлтон. — Пароходная компания выставила иск страховому обществу. И именно там заподозрили неладное и подняли вопрос о поджоге.
Герцог изумленно вскинул брови, а мистер Мидлтон продолжал:
— Я связался с теми страхователями. Они считают, что у них выгорело бы дело против пароходной компании, председателем которой и главным акционером являлся сэр Джарвис…
— Так почему же они его не привлекли к ответу? — возмутился герцог.
— Они были готовы это сделать, но обнаружили, что этот корабль, единственный из всех, принадлежал другому директору компании.
— И кто же являлся его владельцем?
— Брат сэра Джарвиса — Джеймс Стэмфорд.
Герцог вздрогнул. Он начинал понимать суть семейной тайны, которую так долго хранил отец Хионы за границей…
— Был заготовлен ордер на арест Джеймса Стэмфорда, — говорил тем временем мистер Мидлтон, — но обнаружилось, что за год до трагедии он отбыл за границу. И хотя ордер все еще существует, толку от него никакого. Этот человек не вернулся в Англию.
— Так вот каким образом сэр Джарвис избавился от всех волнений! — хрипло произнес герцог.
— Люди, нанятые мною для расследования, нашли человека в Ливерпуле, уже не работающего много лет. Они сумели его убедить сделать заявление о том, что именно он подделал документы, касавшиеся владельца корабля.
36 
