20 
— Н… нет, — нерешительно проговорила девушка.
— Конечно, сказала! — заявил герцог тем же неприязненным тоном. — Вы приехали сюда по ее наставлению, чтобы выйти за меня замуж. Я не дурак. Я понимаю, что затеяла ее светлость. Что ж, позвольте мне внести ясность: я не собираюсь на вас жениться! Возвращайтесь туда, откуда приехали.
От его грубости Клеону бросило в дрожь. Но девушка вспомнила, что слова герцога обращены не к ней, а к мисс Мандевилл. А Клеона прекрасно знала, как чувствительная и ранимая Леони отреагировала бы на подобную бестактность.
— По-моему, вы чрезвычайно грубы и к тому же отвратительно тщеславны! Вы, кажется, вообразили, что любая девушка мечтает выйти за вас замуж? — резко проговорила Клеона.
Пожалуй, выстрел из пистолета меньше удивил бы герцога, чем эта гневная тирада той, кого он считал деревенщиной.
— Но я думал, вы здесь именно по этой причине! — воскликнул он.
— Тогда вы действительно печально ошиблись, — отрезала девушка. — Я приехала потому, что хотела увидеть Лондон, потому что я много лет прожила в деревне, а в Йоркшире бывает очень одиноко, поскольку у нас мало соседей и нет особых занятий. Побывать в большом городе, выезжать с герцогиней в свет — такой возможности позавидовала бы любая девушка. Возможно, ее светлость и хочет выдать меня замуж за вас или за кого-нибудь еще, но мне до этого дела нет. Могу уверить вас со всей искренностью, что я никогда не выйду замуж без любви. Я отдам свое сердце только тому, кто полюбит меня — меня, а не мое приданое.
Она, без сомнения, произвела впечатление на герцога. Он перестал хмуриться и, пристально глядя на Клеону, спросил:
— Как вы можете быть уверены, что кто-то женится на нас не из корысти? Вы богаты, а деньги — это камень на шее любви! А я герцог, и земляничные листья на моей короне высоко ценятся на брачном рынке.
— Женщины бывают разные, — резко возразила Клеона.
— Все женщины хотят одного и того же: владеть мужчиной, взять у него все, что он может дать, а потом искать себе другого, — устало выговорил герцог.
— Это неправда! — порывисто воскликнула Клеона. На минуту она забыла, что на ее месте должна быть Леони, и заговорила от собственного имени: — Я знаю, что моя… — Она осеклась. — Моя… з-знакомая бросила все и убежала с человеком, которого она любила. Это было двадцать лет назад, но и сегодня они точно так же счастливы, как тогда. Она была богата, принадлежала к знатному, влиятельному роду, а тот, кого она полюбила, был бедным приходским священником. Когда они поженились, родственники оставили ее без гроша, а друзья отвернулись! Но это не имело значения для них! Неужели вы не понимаете? Когда двое любят друг друга, им ничто не может помешать!
Герцог стоял, с любопытством разглядывая ее, потом сел в высокое кресло.
— Продолжайте. Расскажите мне еще об этой необыкновенной любви. Я читал о ней в книгах, но ни разу не встречал в реальной жизни. В сущности, я убежден, что это всего лишь плод воображения авторов.
— Человек может убедить себя в чем угодно, — возразила Клеона, — это легко. Намного труднее узнать правду и иметь мужество признать ее.
— Кто научил вас этому? — спросил герцог. Девушка с трудом сдержалась, чтобы не сказать: «Мой отец».
— Вы не верите в истинность того, что я говорю, потому что не желаете верить. Но, возможно, вам нечасто выпадает шанс узнать, что есть правда, при вашем образе жизни.
Лицо герцога внезапно потемнело.
— Что вы знаете о моей жизни? — резко спросил он. — И какое, черт побери, это имеет отношение к вам?
— Никакого! Совершенно никакого, — ответила Клеона, — но вы сами завели этот разговор! Давайте вернемся к началу. Вы говорили, вернее, требовали, чтобы я возвратилась в Йоркшир.
— Я совершенно не желаю, чтобы вы оставались здесь, — подтвердил герцог. — Более того: ее светлость чертовски некстати занялась моим сватовством. Одного этого достаточно, чтобы свести человека с ума!
— Вероятно, ее светлость беспокоят ваши долги, — заметила Клеона. — Но не волнуйтесь, они не будут оплачены моими деньгами. — Девушка не могла не улыбнуться при этих словах. По сути, они были самыми правдивыми из всех, что она когда-либо говорила.
— Я только хочу, чтобы меня оставили в покое, — раздраженно произнес герцог. — Если я раскошеливаюсь, почему это должно кого-то беспокоить?
— Думаю, в вашем случае это беспокоит сотни людей, — возразила Клеона. — Вашу бабушку, ваших родственников, ваших друзей, людей, которые вам служат. Сколько работников вы нанимаете в ваших поместьях?
20 
