4 
Было ему лет двадцать пять – двадцать восемь. Слегка вьющиеся длинные светлые волосы почти доставали до широких плеч модного и дорогого пиджака. Он вообще был одет с хорошим вкусом, без карикатурного перебора – всяких там золотых цепей, перстней, крестов, сережек и могендовидов. Все было в меру и очень даже недешево: от мягких итальянских мокасин «Марко» до рубашечки фирмы «Дизель».
Как только я появился в дверях купе, он тут же встал и приветливо поклонился.
– Добрый вечер, – мягким, приглушенным голосом сказал он мне и улыбнулся.
– Здравствуйте, здравствуйте! – весело ответил я ему. – Свято был убежден, что моим соседом окажется какой-нибудь генерал штабного разлива. Когда-то в «Стреле» мне очень везло на таких генералов.
Парень ухмыльнулся и пояснил:
– В настоящий момент Министерством обороны планируется большое генеральское увольнение. И все наши доблестные ребята генералы затаились, чтобы не привлекать к себе внимания и не оказаться в Чечне или списках сокращения высшего командного состава.
– Ах вон оно что… – пробормотал я, с трудом нашаривая в дорожной сумке бутылку «Бифитера». – Интересненько.
– Но если вы того желаете, я могу моментально прошвырнуться по вагонам, отыскать вам генерала и тут же поменяться с ним местами. Чтобы, как говорится, не разрушать ваши давние привычки ездить в купе с генералами.
– Ну уж дудки! – возразил я. – Максимум, что вы можете себе позволить, – это прошвырнуться к проводнику и попросить у него два стакана. Как говорится, «а у нас с собой было…».
И я торжественно водрузил на столик бутылку с джином.
Парень внимательно посмотрел на меня, снова улыбнулся и как-то пугающе грациозно, я бы даже сказал излишне женственно, проскользнул мимо меня в вагонный коридор.
Мне тут же вспомнилась смешная дурацкая фраза из какого-то газетного объявления: «Интим не предлагать!»
О черт! Неужели голубой?! Жаль. Очень жаль. Уж больно хороший образец настоящего мужика – сильные мускулистые руки, могучая шея, большие ладони с широкими запястьями. В нем просто угадывалась поразительная телесная мощь! Вот только эти светленькие вьющиеся волосики, чуть длиннее, чем следовало бы для такого спортивного парня… Да широко расставленные голубые девичьи глаза с детскими длинными ресницами… И голос с удивительно странными модуляциями… Мягкими, обволакивающими… Даже тогда, когда в нем слышались откровенно ироничные интонации.
Я посмотрел на часы. Было ровно одиннадцать пятьдесят пять. Без единого рывка, без малейшего перелязга буферных сцепок опустевший перрон с редкими провожающими и осиротевшими носильщиками тихо поплыл назад к Москве…
И тут же в дверях купе возник мой сосед в модных шмоточках. В одной руке он держал железный подстаканник, знакомый мне еще со времен Народного Комиссариата путей сообщения. В него был вставлен тонкий стакан с горячим чаем. В другой руке парень держал второй стакан, без чая и без подстаканника.
– Как понимаете, ни льда, ни тоника достать не удалось, – сказал он.
Я вопросительно посмотрел на пустой стакан, выразительно перевел взгляд на стакан с чаем и поднял глаза на парня.
– Не пью-с, – ответил парень на мою пантомиму. – Я, с вашего разрешения, чайку. Не возражаете?
– Сейчас вы скажете, что еще и не курите, – убежденно произнес я и налил себе полстакана джина.
– Не курю, – ответил парень и очень по-женски откинул волосы со лба.
«Точно! Голубенький… Такой превосходный образец молодого самца и… педик!… Ну надо же!»
Парень весело рассмеялся:
– Да нет же. Я совершенно нормальной ориентации. Не пугайтесь.
Для того чтобы прийти в себя, мне пришлось одним глотком махануть все содержимое стакана и тут же налить себе еще столько же. Я перевел дух и ошарашенно уставился на своего соседа:
– Батюшки светы!… Что творится?! Чтение мыслей на расстоянии?! Это у вас наследственное или благоприобретенное?
– Понятия не имею.
– Вы из цирка?
– Нет.
– Эстрада?
– Ни к тому, ни к другому я не имею никакого отношения.
– О черт… – Я попытался поднести стакан ко рту. Но парень, как мне показалось, поморщился с сожалением и своей огромной лапой удержал мою руку:
– Да погодите вы. Что же вы так глушите джин? Ни бутербродика, ни фруктинки… Ну разве можно так? Сейчас, сейчас…
Он вытащил из-под столика красивый кожаный портфель и достал оттуда неправдоподобно большое и румяное яблоко.
4 
