116 
— Рейф?
— Прости. Я не хотел тебя будить, — негромко произнёс он.
— Я сама проснулась. Еще так рано… Что ты тут делаешь?
На его губах появилась слабая улыбка.
— Просто смотрю, как ты спишь. Но ты поймала меня в первый раз.
Джулианну охватило приятное тепло. Ты приходил и раньше? А я не знала.
— Ты слишком измучилась. Как ты себя сейчас чувствуешь?
Джулианна пошевелилась.
— Лучше. Но еще немного больно.
Из дальнего конца комнаты послышалось кряхтенье, а потом плач.
— Должно быть, сын нас услышал, — произнес Рейф.
Джулианна кивнула:
— Его уже пора кормить.
Она хотела откинуть одеяло, но Рейф ее остановил:
— Я его принесу. Лежи.
На мгновение Джулианна смутилась — ей пришлось расстегнуть лиф и обнажить перед ним грудь. Но едва младенец начал сосать, застенчивость исчезла.
«Так и должно быть — я кормлю, а Рейф на это смотрит», — поняла вдруг Джулианна.
— Маленький обжора, да? — улыбнулся Рейф и провел пальцем по нежной щечке сына. Его рука выглядела рядом с младенцем просто гигантской. — Как мы его назовем?
Уже давно пора дать ребенку имя, сообразила Джулианна.
— Что ты скажешь насчет Кэмпбелла? Кэм. Так звали моего деда с материнской стороны. Он был человеком мудрым и добрым. Я помню, как он рассказывал мне сказки, когда я еще была девочкой.
— Хорошее, сильное имя. Кэмпбелл, так тому и быть. Посмотрев на сына, Джулианна провела пальцем по его красивому личику. Сильный лоб, квадратный подбородок, уши в форме ракушки. Глаза пока голубые, но в них уже проглядывает зеленое. Станут ли они совсем зелеными или потемнеют, как у нее? Он уже сейчас очень походил на Рейфа, не ошибешься. Его маленькая копия.
— Пришло письмо от Мэрис и Уильяма, — сказал Рейф, откинувшись на спинку кресла. — Они поздравляют с рождением сына. Мэрис хотела приехать, но я написал, что скоро мы снова вернемся в Лондон.
Застегнув ночную рубашку, Джулианна устроилась на подушках.
Рейф вернулся к кровати, расправил простыни и одеяло, убрал со щеки Джулианны локон.
— Я должен дать тебе еще поспать.
— Не уходи. Я… я не устала… ну, не особенно. Ты можешь остаться, и мы… поговорим.
Он замялся, долгим взглядом посмотрел ей в глаза, кивнул и снова сел.
— Ну, хорошо. Я… хотел сказать, что прошу прощения. Ее взгляд метнулся вверх. Она могла ожидать чего угодно, но только не этого.
— За что?
— За многое, но в первую очередь — за Сент-Джорджа. Я никак не думал, что ты попадешь в такую беду. Должно быть, ты перепугалась до смерти.
— Конечно, я испугалась за себя и боялась за ребенка, но это… — она чуть шевельнула запястьем, — я сделала сама. Когда освобождалась от веревки. Помнишь, я тебе об этом уже говорила? Все нормально. И со мной все хорошо.
Рейф испытующе посмотрел на нее:
— И больше ничего? Он не оскорблял тебя?
— Нет. Думаю, он был больше одержим желанием схлестнуться с тобой, поэтому на меня особого внимания не обращал. Но теперь он мертв и все закончилось. Забудь об этом, Рейф. Пусть, наконец все это останется в прошлом.
Рейф наклонил голову и нежно сжал ее руку, с наслаждением ощущая, какая она теплая.
Еще раз, поцеловав ее ладонь, он опустил руку.
— Я должен был тебя предупредить о Сент-Джордже и о том, как я за тебя боюсь. Но я самонадеянно решил, что могу и сам справиться, если приму нужные меры. Поэтому я и велел Ганнибалу везде ходить за тобой, да еще сыщиков нанял.
Глаза Джулианны удивленно расширились. — Я их ни разу не видела.
— Ты и не должна была. Я бы не приказывал Ганнибалу так бдительно за тобой следить, если бы не возвращение Сент-Джорджа в Лондон. Теперь то я понимаю, какая это была нелепая ошибка. Я должен был предостеречь тебя. Рассказать о своих подозрениях. Если бы я это сделал, тебе бы не захотелось сбежать, и ты не подверглась бы опасности.
— Я не сбегала. Ну, то есть сбежала, но не в том смысле, что ты думаешь. Мне просто потребовалось хоть немножко времени и места для того, чтобы вздохнуть свободно и подумать.
Он не хотел задавать следующий вопрос, но знал, что должен. Собравшись с силами, Рейф заставил себя произнести эти слова:
— Скажи, ты настолько несчастлива, тебе так плохо, что ты больше не можешь жить со мной? Я помню, что… не разрешил тебе уйти, когда ты просила об этом на Рождество.
Ты… ты все еще хочешь жить со своей сестрой?
116 
