очень нудно 
36 
На трассе остановились возле магазина, открытого днем и ночью, Бобрик вернулся к фургону с пакетом, набитым харчами, решив, что к двоюродному дяде, с которым не виделся пару лет, неудобно приезжать с пустыми руками. Петька, свесив голову на грудь, сопел на пассажирском сидении: все ужасы надежды и обломы прожитого дня переродились в глубокий сон. Он открыл глаза, когда «Газель»уже въехала на сельский двор, створки ворот закрылись, в свете фар стал виден кособокий домик с резными наличниками и какой-то долговязый сутулый мужик в куцем пиджаке, надетом на голое тело. Мужик, хватая Бобрика за плечи, прижимал к себе, тыкался в него мордой, заросшей пегой щетиной, и скалил порченные табаком зубы.
Петька вылез из кабины размять занемевшие ноги и едва уклонился от объятий того небритого мужика, двоюродного дяди Бобрика. От родственника несло свежим перегаром, словно он квасил еще с вечера. Предложение отметить встречу за семейным столом вежливо но твердо отклонили. Бобрик передал родственнику сумку с харчами, расстригав дядю, сроду не получавшего гостинцев, до слез. Отогнал «Газель»за дом, подальше от людских глаз.
Из грузового отсека выкатили мотоциклы и помчались в обратном направлении, уже на шоссе заметили, что близится рассвет: темно-синее небо стало светлеть, луна спряталась, а звезды померили. Дверь поселкового отделения милиции мотоциклистам открыл прапорщик Олег Гуревич. Бобрик выступил вперед и заявил, что он готов сделать заявление особой важности, дело касается тройного убийства, случившегося в нескольких верстах отсюда, в заброшенном сарае.
— Теперь вы все знаете, — сказал Бобрик. — По дороге в ментовку мы Петькой Гудковым взвешивали все варианты. Думали, как поступить. Рассказать ментам об этом оружие или утаить все ночные похождения. Я не валю на Гудкова, как живые перекладывают вину на мертвых вину. Я сам во всем виноват. Но это его идея, промолчать об оружии. Он сказал, мол, на нас еще наедут те парни из сарая. Найдут как пить дать. А у нас их арсенал. Можно будет поторговаться, нас не грохнут до тех пор, пока оружие с нами. Ну, что-то вроде страховки. А я не стал спорить. Тогда мне эта идея показалась разумной. Но Петьку все-таки грохнули. Значит, в наших расчетах была ошибка.
— Пойдемте в дом, — сказал Элвис. — Ключ у тебя?
***
Дима Радченко встал с дивана, отряхнул с джинсов кошачью шерсть. Подошел окну, выходившему на задний двор. С этой позиции хорошо видны «Газель», ровная плоскость забора и часть дровяного сарая: высокое оконце и дверь на завертке. Он отошел от окна, долго разглядывал черно-белые фотографии в самодельных рамках, висевшие на стене, засиженную мухами бумажную икону Казанской Божьей матери. Элвис молча курил, стряхивая пепел в банку из-под килек.
Радченко включил свет, задернул занавески, присев к столу.
— Есть еще один вариант, — сказал Элвис. — Ничего не надо взрывать закапывать или топить. Отгоним фургон в ближайший город, поставим перед местным управлением ФСБ и звякнем дежурному. Мол, проверьте Газель, которая стоит у вас под носом. Так мы избавимся от оружия, но посадим себе на хвост чекистов. Нас, разумеется, будут искать. Но есть шанс, что не найдут.
— Это не вариант, — покачал головой Радченко. — Наклюнулась другая идея. Слушайте сюда.
Радченко, постукивая пальцами по столешнице, изложил свой план. Проблема даже не в том, чтобы избавиться от фургона и груза. Проблема в том, как вытащить Сашку Бобрика живым из этой переделки. Судя по всему, люди, реальные хозяева оружия, пока не догадываются, в чьи руки оно попало. Иначе Петьку Гудкова допросили бы перед смертью, а затем уж нагрянули сюда, в деревню к дяде Лене, чтобы забрать свое добро. О том, сколько стоит вся эта музыка из «Газели», остается только догадываться, возможно, на ПЗРК нашелся покупатель, который дает за них конкретные деньги. Поэтому искать оружие его хозяева будут упорно и настойчиво. Одновременно они сделают все, чтобы найти Бобрика, избавиться от опасного свидетеля.
О Сашке им известно много чего: место работы — автосервис в Жулебино, место жительства — строительное общежитие. Наверняка за сервисом они установили наблюдение, а среди обитателей общаги купили осведомителя. Как только Бобрик появится там или назначит встречу знакомому, чтобы забрать вещи и деньги, его прихлопнут на месте. Но Сашка не ходит на работу уже три дня, у тех парней наверняка кончается терпение, они понимают, что ждать дальше нет смысла. Пора переходить к активным поискам. Можно просчитать, как в шахматной партии, несколько вынужденных ходов, которые совершат Фомин или его люди. Прежде всего, они станут искать родственников Бобрика, съездят в тот городок, где Сашка вырос и откуда приехал в Москву. Разумеется, ткнуться в частный дом, где несколько лет назад жил Бобрик с отцом, потому что деваться Сашке некуда, он наверняка должен вернуться на родину.
36 
