15 
Она повернулась к нему, и кровь в его жилах сгустилась. В лунном свете, проникающем через окно, он мог видеть очертания ее грудей, темные кружки сосков, бледный изгиб шеи у маленького розового бантика на ночной рубашке.
– Милорд?
Он перевел взгляд на ее лицо, увидел, что она смотрит на него как на безумного, и новый приступ гнева овладел им.
– Миссис Темпл, нам необходимо обсудить это сейчас – это очень важно.
Она, кажется, окончательно проснулась. Взглянув на себя, она лишь сейчас поняла, что почти неприкрыта и что рядом с ее кроватью стоит мужчина. Коротко вскрикнув она натянула одеяло на свою прекрасную грудь.
– Лорд Брант, ради Бога! Среди ночи. Нужно ли мне говорить, что ваше появление в моей спальне совершенно неприлично?
В высшей степени неприлично и очень возбуждающе.
– У меня есть на то причина, миссис Темпл. Я ведь уже сказал, что хочу обсудить с вами очень важную вещь.
– И какую же?..
– Миссис Миллз, несомненно, проинформировала вас насчет шахматного столика в моем кабинете.
Она задвигалась на кровати, перемещаясь к изголовью и одновременно натягивая на себя одеяло, пока ее плечи не оказались прижатыми к спинке кровати.
– Насчет чего?
– Миссис Миллз и остальные слуги получили строгий наказ ни при каких обстоятельствах не переставлять фигуры.
– Вы хотите сказать… кто-то трогал их?
– Именно, миссис Темпл, и я надеюсь, что вы отыщете виноватого и проследите, чтобы впредь он не дотрагивался до шахмат.
– И вы явились… в мою комнату в… – она взглянула на маленькие часы, стоявшие на столике, – в половине четвертого ночи, потому что кто-то передвинул шахматную фигуру? Я не вижу никакой необходимости врываться в мою спальню посреди ночи.
– Что вы видите и чего не видите, это ваша забота. Я не хочу, чтобы на доске что-нибудь менялось, пока не вернется мой кузен.
– Ваш кузен?
– Именно. Капитан Итан Шарп с "Морской ведьмы". Он и его команда не вернулись.
Она не сразу смогла произнести:
– Мне жаль. – Он не знал, что она прочитала на его лице, но ее черты смягчились. – Вы, должно быть, очень тревожитесь за него.
Что-то было в ее словах. Или в том, как она взглянула на него. Его гнев испарился, как будто в нем проделали дырку.
– Да, разумеется, я признателен вам за эти слова. В любом случае, если вы узнаете, кто двигал фигуру, пожалуйста, скажите ему, чтобы больше он этого не делал.
Она смотрела на него, залитого светом луны, и видела перед собой измученное лицо.
– Может быть, лучше доиграть эту партию, милорд. Иногда воспоминания приносят больше вреда, чем пользы. Когда капитан Шарп возвратится, вы сможете начать новую.
Он и сам подумывал об этом. Шахматная доска была постоянным мучительным напоминанием, не дающим забыть о том, что Итан пропал, может быть, уже мертв.
– Просто сделайте, как я прошу, миссис Темпл.
Корд еще раз бросил долгий взгляд на Викторию, сидевшую в постели, и подумал, что она невероятно привлекательна. При свете луны ее глаза были как два зеленых омута, губы немного припухли. Ему захотелось сдернуть простыню, задрать ее ночную рубашку и жадно ласкать ее восхитительное тело, угадываемое под тонким ночным одеянием. Ему захотелось выдернуть ленту из ее косы и запустить пальцы в тяжелый темный водопад ее волос.
Тело напряглось от возбуждения, Корд повернулся и вышел. Покидая комнату, он удивленно тряхнул головой – что это с ним? Он никогда не интересовался служанками, и вот две из них захватили его воображение.
Но по-разному. К одной его влекло чувство прекрасного, как к вазе искусной работы или к хорошей картине.
Другая интриговала его своим острым язычком и тем, что по природе своей была защитницей. Теперь, когда он увидел ее в ночной рубашке, она возбудила в нем и мужские желания.
Зря он не посетил мадам Фонтено, сказал он себе, поднимаясь по лестнице. В постели он предпочитал иметь дело с женщинами такого сорта. И снова подумал о Виктории Темпл.
Теперь, когда Оливия Ландерз ушла из его жизни, ему срочно требовалась новая любовница. К Клер его больше не тянуло, он начал думать, что ошибся в выборе. Если младшая сестра была застенчивой и пугливой, то Виктория держалась стойко и по крайней мере не боялась его. За внешней сдержанностью угадывалась страстная натура, и он не прочь был узнать ее получше.
Конечно, он готов позаботиться о ней, устроить наилучшим образом, дать ей все, что она бы захотела. Она смогла бы позаботиться о Клер, как ей того и хотелось. Он бы покровительствовал обеим.
15 
