2 
Теперь Каллен уже мог хорошо ее разглядеть. Всякий раз, когда он смотрел на Саманту, ему казалось, что время повернуло назад. Сколько же ей лет? Если ему тридцать, ей никак не меньше двадцати восьми, но она осталась такой же, как в шестнадцать лет: озорным мальчишкой-сорванцом. Ни одна женщина в округе не умела так управляться с лошадьми, да и не всякий мужчина решился бы тягаться с нею.
Радость при виде Саманты теплой волной согрела душу Каллена, что несколько удивило его самого. Он и не подозревал, как ему не хватало ее все эти месяцы… точнее, годы. По сути дела, они последний раз виделись пять лет назад, на похоронах ее матери и на поминках. В тот день тоже шел дождь…
Каллен поскользнулся на мокрой траве и, снова взглянув на всадницу, забеспокоился. Она что, намеренно старается свернуть себе шею?
Саманта направила лошадь в его сторону и заставила взять препятствие под углом. Лошадь легко взвилась над изгородью, затратив ровно столько усилий, сколько было необходимо – ни больше ни меньше, – и преодолела преграду, едва коснувшись ее копытами. Саманта сразу же пустила лошадь шагом и, объехав вокруг Каллена, остановилась перед ним.
– О, кого я вижу! – с деланным удивлением проговорила она. – Что привело вашу светлость на мое скромное пастбище?
– Я заблудился, – в тон ей ответил Каллен, – мне нужно попасть в «Восточную красавицу». – Он назвал известное в округе увеселительное заведение весьма сомнительного характера.
– Две мили отсюда, потом поворот направо, – не моргнув глазом, ответила Саманта.
– Я рад тебя видеть, Сэм. Ты отлично выглядишь, только вот промокла вся. Плащ тебе бы не помешал.
– Какой-то идиот из бюро прогнозов обещал прекрасную погоду, а вообще-то мне все равно. Небольшой дождик никому не помешает, разве только Уитни. Для ее причесок, этих шедевров Стефано, дождь просто смертелен.
Каллен пропустил достаточно прозрачный намек мимо ушей. Он не желал показывать, что его могут задеть иронические замечания в адрес страстно любимой им женщины.
– А твоя лошадь отлично сложена, – заметил он, решив сменить тему. – Прекрасные пропорции: грудь широкая, голова небольшая, изящная и глаза выразительные. – Он обошел вокруг лошади, разглядывая ее с видом знатока. – Форма спины тоже отличная, мускулистый круп, пружинистые задние ноги… Прекрасная лошадь, мне нравится, – подвел он итог своему осмотру.
– Ну еще бы, это же Чародей!
– Чародей? – удивился Каллен.
Имя это ему ничего не сказало. Впрочем, он уже несколько лет не заглядывал на конюшню Саманты. Как правило, Каллен гостил дома недолго и почти все время проводил на ранчо отца или в доме Уитни Шеридан.
– Вижу, что твоя программа разведения лошадей дает плоды, – заметил он. – Зачем ты рискуешь погубить такое роскошное животное на мокрой траве?
– Чародей должен уметь брать препятствия и в более сложных условиях, – вздернув подбородок, проговорила Саманта. – Тебя, конечно, это мало интересует, но до соревнований по конному спорту осталось всего три месяца. Это будет для Чародея первое серьезное выступление, и я хочу, чтобы он был в хорошей форме.
– И ради этого ты готова рисковать собственной головой? Сейчас страшно скользко.
– Государственные дела определенно засушили тебе мозги, – с сожалением заметила Саманта. – В отличие от твоих фирменных итальянских башмаков у Чародея подковы с шипами. А все же, почему ты приехал так рано? Лорел говорила, что ты еще неделю проведешь в Гонконге.
– Удалось скорее, чем я думал, договориться с китайцами, – ответил Каллен.
– Но неужели у тебя не нашлось какого-нибудь важного дела в Лондоне или в Нью-Йорке?
– Единственное дело, которое меня по-настоящему интересует, находится здесь, в Виргинии.
– Думаешь, удастся выговорить для себя выгодные условия? – с наигранным простодушием спросила Саманта.
– Не сомневаюсь, – улыбнулся Каллен.
– Ты двенадцать лет этим занимался, а Уитни всю жизнь оттачивала свое мастерство, – рассмеялась Саманта. – Пора тебе проснуться и взглянуть правде в глаза. Условия будет ставить Уитни, и на твои она не согласится, можешь на это не рассчитывать. Впрочем, если такое положение тебя устраивает, тогда все в порядке.
Каллен глубоко вздохнул. Саманта вечно подтрунивала над ним, в то время как все окружающие давно уже относились к нему серьезно и с почтением. Но на Саманту деньги, очевидно, не производили ни малейшего впечатления – даже такой внушительный капитал, которым он располагал.
2 
