Лёгкий, ненавязчивый романчик 
76 
Оторвавшись наконец от ее губ, Хантер сорвал зубами перчатку с правой руки и бросил ее на пол. Его пальцы мягко легли ей на горло, наслаждаясь нежной кожей, и скользнули за край декольте. Резким движением он потянул его вниз, так что Лара испугалась, что тонкая ткань не выдержит и порвется. Ее грудь освободилась от ненадежного покрова, соски затвердели от прохладного воздуха. Он обхватил ладонями ее груди, зажав кончиками пальцев чувствительные вершинки, пощипывая и гладя, пока она не вскрикнула, прижавшись лицом к его сюртуку.
– Не здесь.., не сейчас… – выдохнула Лара. Не слушая ее, Хантер нагнулся и взял в рот сосок, одновременно забравшись свободной рукой ей под юбки. Он издал удовлетворенный возглас, когда понял, что на ней нет панталон. Почувствовав на обнаженных ягодицах его большую ладонь, Лара подпрыгнула. Доносящиеся из зала звуки музыки и голоса напомнили ей об угрозе быть обнаруженными в любой момент. Она начала вырываться по-настоящему, добившись лишь того, что ее одежда пришла в еще больший беспорядок.
Хантер снова прильнул к ее губам жадным поцелуем. Его рука скользнула между ее бедер, пальцы зарылись в треугольник защитных кудряшек. Задыхаясь, Лара извивалась в его объятиях, издавая протестующие стоны, пока его пальцы не раздвинули мягкую поросль, поглаживая нежную линию сомкнутых губок. Лара содрогнулась и замерла, потрясенная интимным прикосновением. Она не могла дышать, не могла говорить, ощутив внизу унизительную влагу. Хантер поднял лицо и глухо прошептал ей в самое ухо:
– Сегодня ночью я поцелую тебя сюда.
Лара покраснела с головы до пят, колени ее подогнулись, и она всей тяжестью привалилась к мужу. Он приоткрыл складки ее женской сущности, исследуя влажную поверхность круговыми движениями пальца, а затем сосредоточил ласки на крошечной точке, вызывая в ней неистовые, жгучие ощущения. Лара сомкнула руки на его шее с такой силой, что ногти одной руки вонзились в запястье другой, оставляя следы на коже. Она не могла вообразить ничего, подобного касаниям его пальцев, уверенных и нежных, увлажненных соком ее плоти. Он поглаживал и дразнил, пока ее бедра не пришли в движение, встречными толчками усиливая давление его руки.
Хантер покрывал поцелуями ее горло, прокладывая дорожку к ямочке у основания.
– Еще? – спросил он. Лара едва расслышала его голос за оглушительными ударами своего сердца.
– Я.., не понимаю, о чем ты.
– Еще?
– Да, да! – Она была за гранью рассудка и стыда, более не задумываясь о том, что он делает, лишь бы не останавливался. Все ее тело содрогалось от чувственной дрожи, вторя движениям пальца внутри ее. – О-о…
Хантер ласкал скользящий шелк ее тела, продвинувшись вначале на дюйм или два, а затем скользнул вглубь на всю длину пальца. Голова Лары запрокинулась, глаза закрылись от нестерпимого наслаждения. Ей казалось, что она вот-вот лишится чувств. Или, хуже того, закричит. Сдерживая рвущиеся из горла стоны, она закусила губу. Его чудодейственные пальцы продвигались и вновь отступали, и Лара поняла, что он имитирует любовный акт. Ее бедра устремлялись ему навстречу, наслаждаясь каждым медленным проникновением, внутренние мускулы жадно сжимали его.
– Поцелуй меня! – срывающимся голосом взмолилась она. – Пожалуйста, сейчас…
Хантер наклонил голову, но его дразнящие губы остановились в дюйме от ее рта, их тяжелое дыхание смешалось в обжигающем вихре. Его возбужденное тело напряженно застыло, туман испарины мерцал на коже.
– Вот твое наказание, Лара, – прошептал он. – Сгорать в том же пламени, которое сжигает меня.
Ее дыхание пресеклось, когда она почувствовала, что его палец выскользнул из ее трепещущего лона. Хантер завел руки себе за шею и мягко разжал ее судорожные объятия. Отстранившись от нее, он нагнулся и поднял с пола перчатку. Лара наблюдала за ним, обессиленно прислонившись к стене. Он явно намеревался уйти.
– Нет, – слабым голосом произнесла она. – Постой, я… Хантер бросил на жену горящий взгляд и удалился, оставив ее одну в царящем под лестницей полумраке. Лара смотрела ему вслед.., злясь и ужасаясь.
– Как ты мог? – услышала она собственный шепот. – Как мог? – Спустя минуту она достаточно пришла в себя, чтобы заняться одеждой, но пальцы, ставшие на удивление неловкими, плохо справлялись со своей задачей. Она не могла думать ни о чем, кроме собственного мужа и тех немыслимых вещей, непристойных и волнующих, которые он только что проделал с ней.
76 
