Якутск 1998

ПРЕДИСЛОВИЕ.

Медленно, ощупью, наш военно-морской флот подбирался к строительству кораблей, которые были остро необходимы на море для выполнения тех или иных задач. Часто бывало, что с упорством, достойным лучшего применения, не обращая внимания на обьективные обстоятельства, мы отказывались от строительства целых классов кораблей, развивая другие, которые могли, как казалось, решить весь комплекс задач на море, стоявших перед ВМФ. А затем все таки приходилось начинать все заново и строить, затрачивая огромные средства на ускоренное введение в строй целых систем, причем это часто бывало уже мерой запоздалой.

Несомненно, что после второй мировой войны основной силой на море и одним из основных средств доставки ядерного оружия стали авианосцы, а одной из основных проблем-борьба с ними. Но тогда строить аналогичные корабли нашей стране было не под силу, а в результате наши ВМС оказались неготовыми к настоящему противостоянию на море. Самолеты в любом случае оказывались в более выигрышном положении, нежели корабль. Вот поэтому, когда и у нас появилось атомное оружие, в советском руководстве сложилось мнение, что крупные надводные корабли отжили свой век и годятся разве что для парадов: ведь даже самый хорошо защищенный боевой корабль не смог бы выдержать ядерного удара.

Но оказалось, что во-первых, нанести такой удар даже самолетом-ракетоносцем было делом сложным: прикрытие авианосцев и соединений кораблей уже на дальних рубежах осуществляет палубная авиация, а во вторых, морские операции (как, например, скрытная переброска техники на Кубу) могут осуществляться в условиях не войны, а элементарной блокады, которую необходимо прорывать. С появлением атомных подводных лодок проблема вроде бы решалась, но с другой стороны, быстро усиливались противолодочные возможности авианосцев и возникала проблема получения целеуказания. Требовалось постоянное слежение за этими кораблями для того, чтобы нанести по ним удар в необходимый момент.

Удобнее всего, опять же, следить с помощью авиации, но к тому времени авианосцы, как "орудие агрессии", уже служили для нас устойчивым аргументом в политических спорах, поэтому нам строить такие же корабли было теперь уже как-то не с руки: политика оказалась сильнее здравого смысла. А жаль. Авианосцы и подводные лодки оттеснили крупные надводные корабли (с традиционным артиллерийским и еще несовершенным ракетным оружием) далеко на второй план по логике перед ними можно было ставить лишь определенные ограниченные задачи.

В 60-70 годы основным средством доставки стратегического ядерного оружия на море вместо авианосцев однозначно стали подводные лодки. Главным противником теперь для нас стали считаться атомные подводные ракетоносцы стран НАТО, для борьбы с которыми в СССР в виде вынужденной меры стали создаваться надводные группировки противолодочных кораблей. Полагая, что наши подводные лодки с "их" авианосцами и другими крупными кораблями справятся, а противолодочные группы будут заниматься при этом только поиском вражеских субмарин, сами ПКР и ВПК имели ограниченные возможности защиты, а тем более нападения. Ракето торпедный комплекс "Метель", который был основным видом вооружения на больших противолодочных кораблях, был неуниверсальным и мог применяться только по подводным лодкам. Получалось так, что нашу противолодочную группу без ракетного прикрытия (авиационное просто неоткуда было взять) даже артиллерийские корабли противника могли с предельной дистанции безнаказанно расстрелять.

Теперь уже нужны были новые корабли, нужен был настоящий флот, для того, чтобы чувствовать себя в океане уверенно. В 1969 году после длительных дебатов было принято правительственное решение о дальнейшем развитии сбалансированного флота в виде:

– постоянно действующей стратегической ракетно ядерной подводной системы;

– постоянно действующей системы противолодочной борьбы;

– мощных оперативно тактических объединений флота в составе корабельных ударных групп, подводных лодок и авиации;

– оперативного плавучего тыла.

Гонка вооружений пришла и на море, где мы отставали существенно. С принятием на вооружение стран НАТО противокорабельных ракет "Гарпун" эта ситуация еще более усугубилась. ТАКРы с СВВП (радиус действия этих самолетов был примерно равен дальности стрельбы ракет), которые мы решили строить для усиления противолодочных поисковых групп, по критерию "стоимость эффективность" оказались слишком дорогостоящими кораблями, причем с ограниченными возможностями противовоздушной обороны. Но, провозгласив авианосцы "орудием агрессии и разбоя", С.Г. Горшков поставил себя в очень сложное положение политическое руководство использовало эту фразу против своих идеологических противников, поэтому таких кораблей в составе нашего ВМФ представить себе просто никто не мог. В общем, ситуация была такой стройте мощный океанский ракетно ядерный флот, но "никаких авианосцев". Получается так, что нужно было создавать корабли из расчета "в море надейся только на себя", то есть для рейдерских условий океанского боя, происходящего без гарантированного воздушного прикрытия с воздуха.

  1