очень нудно 
36 
Дорога ложилась под копыта наших коней. Изредка были слышны всхрапы, тихое металлическое звяканье и переговоры стражников. Ширяй, придержал коня, и, удерживая узду здоровой рукой, поравнялся со мной.
— Так ты говоришь, что ты всю жизнь у эльфа прожил? — жмурясь на солнце, Ширяй расслабленно сидел в седле.
— Да, — осторожно ответил я. — А что?
— Да нет. Ничего, — Ширяй шмыгнул носом.
Заинтересованные разговором стражники подтянулись к нам. Как я заметил, в группе людей обычно находится человек, берущий на себя роль весельчака и балагура. Если он по характеру соответствует этой роли, то его любят слушать, он является объектом легких незлобных подколок и над его шутками больше всего смеются. В нашем отряде с этой ролью успешно справлялся именно Ширяй. Он всегда был душой компании.
— Я слышал, у этих эльфов жёнки очень красивые, — продолжал между тем Ширяй.
— Да, — кивнул я. — У меня нет слов, чтобы их описать, но можешь мне поверить, они очень красивы.
— Эх, — вздохнул Ширяй. — Мне бы одну такую!
Среди стражников послышались смешки.
— Да что бы ты с ней делать-то стал? — обернул к нам Карвин свое смуглое лицо. Его карие глаза весело поблескивали, в предвкушении доброй шутки.
— Что я, не знаю, что с бабой делать? — обиделся Ширяй. — Женился бы, вот! А потом детишки бы пошли. У нас много бы было детишек! Коль она такая красивая, то я бы уж постарался!
Среди стражников послышался хохот.
— А знаешь ли ты, дружище, что эльфы не женятся, — просветил я Ширяя, под добрый хохот бойцов
— Это еще почему? — возмутился тот.
— Да вот, не принято это у них, — невозмутимо ответил я. — Почему? Они мне того не рассказывали. А вот то, что не женятся — это точно!
— Оно и понятно! — вмешался, едущий сзади, Амин. — Нам наши жены уже через тридцать-сорок лет надоесть до зубной боли успевают! Это если зубы к тому моменту еще будут. А у эльфов, коль они жениться вздумают, это ж сколько терпеть надо?! Да они уже через двести лет, поубивают друг друга!
— А Ширяю это не грозит! — хмыкнул Карвин — Он, через двести лет, подковы отбросит уже!
Дружный хохот всадников покрыл его последние слова.
— Эй, там! Разговорчики! — грозно рыкнул, едущий во главе отряда, Трантон. — Отряд, …рысью! …Посматривай!
Ну, рысью, так рысью! Посматривай, так посматривай! Мое дело теперь такое. Стражник я теперь. Никогда не думал, что ментом на старости лет стану! Впрочем, здесь это носит несколько иной смысл, и отношение иное. Здесь этот хлеб даром не дается. Его заработать надо. И очень часто платой является жизнь стража порядка или его здоровье.
На здоровье я пока не жаловался. Да я никогда, даже в самые лучшие годы своей прежней жизни, не чувствовал себя таким здоровым!
Значит, какова моя задача на сегодняшний день? Правильно! Уцелеть и остаться, по возможности, с целой шкурой. И я намерен очень добросовестно к этой задаче отнестись!
Глава 13
Остановились на ночь мы в городке со странным названием — Излучина. Я бы даже сказал, что это не городок, а большое село. Все строения в нем не превышали двух этажей. Но как городок по статусу, он имел все необходимое. Ратушу, бургомистра и въездные ворота. Не имел он только городской стены. То есть, ворота, действительно, были, а вот стены — нет. Ворота носили функцию исключительно информационную. Ну, как бы указатель: — «Въезжать, значицца — тут!». У самых ворот, на небольшом камне, восседал их страж. Толстый мужик в давно нестиранной хламиде, но зато, в добросовестно начищенном шлеме. Рядом с ним лежала алебарда, старая и ржавая. Ясно было что ей, горемычной, внимания и заботы доставалось значительно меньше, чем шлему. Видимо, после чистки головного убора, сил и рвения на что-нибудь еще у владельца просто не оставалось. Перед этим мужиком на земле стояла большая деревянная миска. Рядом был воткнутый в землю колышек, с прибитой дощечкой, на которой коряво было написано: «Въездная пошлина». В миске сиротливо лежала пара монет, вся остальная пошлина вносилась в виде натуральном. В результате, страж еще был похож на дикого торговца, зажавшего деньги за место и расположившегося «где придется». Те, кто знает, что такое «Дикий базар», меня поймут. Сходство было бы разительным, если бы не блестящий на солнце шлем. Трантон, подъехав к стражу, бросил в миску несколько монет. Мужик, увидев форму Королевской стражи, расплылся в угодливой улыбке и часто закивал Трантону:
36 
