Последние отзывы

  118  

О, Каролина была не так наивна, чтобы не знать, что существуют женщины такого сорта. Женщины, идущие навстречу мужской похоти. Женщины — игрушки плоти. Их называют шлюхами, потаскухами и подстилками. Развратные, разнузданные, грязные душой создания вроде Мэдлин Филдинг…

Как не хотелось Каролине ехать на этот бал! Получив приглашение, она только и делала, что умоляла отца отклонить его, но лорд Лэнсдоун остался непоколебим в своем намерении. Приторно-сладким голосом Каролина приветствовала Мэттью и его… законную супругу, но каждое сказанное слово оставляло во рту привкус горечи.

Однако вечер подходил к концу, а леди Уинстон не только не умерла от ненависти, но даже не упала в обморок. Наутро ее семейству предстояло вернуться в Лондон для завершения сезона, и там Каролину ожидало новое унижение от сознания того, что каждый, улыбаясь ей, вспоминает сцену в соборе. Но все проходит, думала девушка, пройдет и это. Почему брошенная невеста всегда вызывает насмешки? Не она, а Мэттью должен быть заклеймен, и еще больше его жена, виновница разразившегося скандала.

До сих пор Каролина ничего не предпринимала против женщины, принесшей ей столько горя, но теперь, видя, как ловко та раскинула свою паутину и как крепко запутался в ней Мэттью, дала себе слово, что не станет дольше выжидать.

По приезде в Лондон Каролина решила посетить Боу-стрит, чтобы нанять сыщика, одного из тех ловких людей, которые готовы за деньги перевернуть небо и землю в поисках сведений. Каролина намерена была выяснить каждую деталь, все возможные подробности, каждый гадкий секрет — и использовать все это в качестве разящего клинка. Не может быть, чтобы ничего интересного не удалось обнаружить, думала она, мстительно улыбаясь. Многие кажутся безупречными, но мало кто таков на деле.

Каролина следила за тем, как мужчина, который должен был стать ее мужем, охраняет прекрасную блондинку, как самое ценное свое достояние, и ощущала вместо сердца в груди ледяной ком.

— Это несправедливо! — шептала она одними губами. — Это просто несправедливо! Что ж, ей недолго торжествовать. Не знаю, когда и каким образом, но я уничтожу ее!

Вечер, начавшийся не слишком удачно, шел своим чередом, ухудшаясь, по мнению Джессики, с каждой минутой. Правда, хотя она и негодовала на откровенно собственническое поведение Мэттью, в глубине души это щекотало ее самолюбие. Возможно, Джессика значила для него больше, чем думала. Возможно, муж начинал чувствовать к ней нечто большее, чем вожделение и долг супруга.

Когда прибыли Уинстоны, Мэттью держался с Каролиной со светской любезностью, но не более того. Как Джессика ни присматривалась, эти двое не обменялись ни единым теплым взглядом.

Впрочем, радоваться было рано: только так они и могли вести себя при посторонних.

Время давно перевалило за полночь, когда появился последний из гостей. Это была изящная брюнетка, которую Джессика слишком хорошо знала и которая сразу нашла ее глазами в толпе гостей. В бальном туалете из муара персикового цвета, с восхитительной прической, длинными локонами обрамляющей безупречный овал лица, Гвендолин Локарт выглядела как никогда хорошенькой. Ее декольте открывало грудь несколько больше, чем позволяли возраст и незамужнее положение.

— Джесси! Слава Богу, я наконец здесь. Это было бесконечное путешествие! — быстро заговорила она, с заметной нервозностью косясь на Мэттью, стоящего рядом с Джессикой (как, увы, и весь этот вечер). — Добрый вечер, лорд Стрикланд.

— Добрый вечер, леди Гвендолин, — ответил тот, озираясь. — Я что-то не вижу ни вашей матушки, ни лорда Уоринга. Могу я узнать, кто сопроводил вас в Белмор?

— Я… дело в том, что… — Гвен бросила на Джессику взгляд, полный мольбы о помощи. — Прошу простить меня, милорд, но я должна переговорить с вашей супругой с глазу на глаз. Есть вещи, которые требуют немедленного обсуждения, и я надеюсь…

Граф снова обвел взглядом залу, на этот раз медленнее. Джессика сделала то же самое. Ни следа лорда или леди Уоринг… или кого бы то ни было, кто мог выступать в качестве сопровождающего Гиен.

— Так с кем же вы приехали сюда, леди Гвендолин? — повторил Ситон, и под его настойчивым взглядом та несколько поникла.

— Джессика!

— Мэттью, будь любезен, позволь нам…

— Нет, я не буду любезен, дорогая моя, — перебил он ровным голосом, но с угрожающим блеском в глазах, оглянулся на террасу, в этот момент пустую, и повлек туда обеих не самым мягким жестом. — Нам придется обсудить все втроем. Я настаиваю на этом.

  118