8 
Что там говорят?
Хантер погиб?!
Да быть этого не может!
Ведь еще утром они были в постели! Он целовал ее! Они планировали свою следующую встречу!
А теперь что же?..
Она никогда не увидит его?! Неужели такое возможно?!
Кира судорожно вздохнула. Ей показалось, что в окружающей атмосфере вдруг закончился кислород и стало нечем дышать. Она, как выброшенная на берег рыба, хватала ртом воздух и не могла надышаться. Сердце бешено колотилось в груди, и Кире казалось, что еще капельку, и оно прорвет телесную оболочку и выпрыгнет наружу.
Страх копошился, разрастался внутри нее. Страх оттого, что жизнь кончилась…
Потому что, хоть и не хотела она верить, но постепенно поняла — Хантера больше нет…
И только этим объясняется недоступность его мобильного номера. Только этим! Потому что Хантер всегда держал телефон включенным, чтобы не пропустить звонок Киры, если она вдруг захочет с ним связаться.
В новостях уже говорили о чем-то другом.
Кира обхватила голову руками, задумалась. Она была словно во сне. И это был кошмар…
Как же она хотела проснуться! Как мечтала, что ущипнет себя и все станет, как раньше! Но внутренний голос, будто нарочно, заставлял ее не делать этого, обреченно говоря, что ничего не изменится, Хантера уже ничем не вернуть… и то счастье, которым она дорожила, закончилось, чтобы никогда больше не возвращаться.
Кира вздохнула. Слезы выступили у нее на глазах. Ужас перед будущим сковал все ее мысли.
Как же она будет без него? Без единственного в ее жизни человека, которого любила? Сама эта мысль, напряженно пульсирующая в голове, казалась Кире шокирующей и неестественной.
Хантер был смыслом ее жизни. И теперь этот смысл пропал.
Что ждет ее? Серые будни и одни лишь разочарования…
Кира знала, что воспоминания о Хантере навсегда останутся с ней и лишь они будут согревать ее долгие одинокие ночи и дни…
Дальнейшая жизнь представлялась Кире тусклой и неинтересной. И не было ни малейшего просвета, который мог бы вселить в нее хоть каплю надежды…
И Кира разрыдалась, оплакивая свою жизнь, в которой уже не будет места счастью и радости; в которой грозовые тучи навсегда заволокли от нее горизонт.
3
Сабрина потерла виски холодными пальцами. Она не представляла, сколько прошло времени, но даже мысли не возникло, чтобы взглянуть на часы.
Окружающий гул слился для нее в монотонный, едва долетающий до ее уха звук, и Сабрина сидела, ничего не замечая вокруг.
Кто-то дотронулся до ее плеча.
Вздрогнув и подняв голову, она увидела рядом с собой Тома, своего мужа.
Расплакавшись, Сабрина поднялась и бросилась ему на шею.
— Ну-ну, успокойся… — Том погладил ее по волосам. — Все будет хорошо.
— Она все еще в операционной, — всхлипнула Сабрина. — Я так боюсь, Том. — Отстранившись, она взглянула на мужа.
— Не надо настраиваться на худшее. — Том вновь привлек жену к себе. — Не думай об этом. Шарлиз сильная. Она со всем справится, как и всегда.
— Да… Но, Том! Так все сразу… — проскулила Сабрина. — Хантер погиб… Теперь еще неизвестно, выживут ли Шарлиз и ее ребенок!..
Том вздохнул.
— Все в руках Провидения, дорогая, ты же знаешь. Давай надеяться на то, что все будет хорошо… Ведь ничего другого нам все равно не остается…
Постепенно Сабрина успокоилась. Рядом с мужем она всегда чувствовала себя увереннее. Они так подходили друг другу, будто были двумя половинками одного целого. И всякий раз, когда на их пути встречались препятствия, оба цеплялись друг за друга и с честью преодолевали препоны…
— Хочешь, я пойду и узнаю, как она? — предложил Том, когда заметил, что Сабрина успокоилась и начала дышать ровно.
— Да, пожалуйста!
Том уже развернулся, чтобы идти, но рука жены неожиданно схватила его за рукав.
— Что такое?
— Я продиктовала им номер своей страховки и назвала Шарлиз своим именем, — прошептала ему на ухо Сабрина, приблизившись к Тому почти вплотную.
— Зачем ты это сделала?! — удивленно поинтересовался он таким же тихим голосом.
— Не знаю… — Она пожала плечами. — Они спрашивали номер страховки. Я растерялась. А потом подумала, какого черта?! У Шарлиз и так сейчас критическое положение… И потом я не знаю, где взять данные ее страховки… В общем, не сердись… — Она опустила глаза, чувствуя себя виноватой.
8 
