очень нудно 
73 
— Приехали. Теперь пешком.
Был час пополудни, и солнце пекло немилосердно. Выбравшись на яркий солнечный свет, они зажмурились. Жар поднимался от раскаленного песка, было трудно дышать. Крепко пахло навозом, жужжали мухи. Плато Гизы было почти пустым. Один-два охранника уныло прохаживались вокруг основания пирамиды Хеопса: туристы в этот час сидели в отелях, прячась от полуденного солнца. С трудом протащившись через пески, ученые наконец добрались до цели.
Рутерфорд подошел к нижнему слою кладки. В лице его уже почти не осталось былой уверенности. Он похлопал ладонью по боку одного из массивных блоков — тот доходил ему до груди и весил по меньшей мере десяток тонн. Джеймс запрокинул голову, чтобы посмотреть на вершину. Кэтрин прикрыла ладонью, как козырьком, глаза и обвела взглядом обширное плато Гизы.
— Думаешь, мы здесь в безопасности? Идут они за нами или бросили?
Рутерфорд перевел беспокойный взгляд к горизонту. Вся панорама плато дрожала в знойном мареве.
— Не знаю. Но думаю, расслабляться не стоит. Скорее всего, они уже знают, каким рейсом мы вылетели. Надо торопиться.
Во рту у Кэтрин пересохло. Она закинула голову, но взгляду ее не удалось достичь вершины древней пирамиды.
— И Безумова надо найти. Он наверняка в Каире.
Рутерфорд покачал головой и посмотрел на Кэтрин:
— Одно известно точно: завтра, на рассвете дня весеннего равноденствия, мы должны быть здесь. Что делать с русским, я, честно говоря, не знаю. — Сощурившись, он вновь посмотрел на пирамиду. — А сейчас давай сосредоточимся на разгадке нашей тайны.
Он повернулся и опустил правую руку на край нижнего яруса кладки.
— Поразительное сооружение, правда? Изготовлено из двух с половиной миллионов каменных блоков, каждый весом от двух до пятнадцати тонн. Общий вес строения просто колоссален, ошибка в позиционировании хотя бы одного блока привела бы к неверному распределению массы, и строение просто развалилось бы. — Он погладил камни. — Изначально грани пирамиды покрывала облицовка из слоя камня, напоминающего белый мрамор, отчего эта пирамида и две соседние сверкали на солнце, как зеркала. Эффект, наверное, был потрясающим.
Кэтрин приблизилась к основанию и провела пальцами по поверхности камня.
— Откуда известно, что была облицовка? И куда она подевалась?
— Во-первых, — отвечал Рутерфорд, — имеются описания тех лет, оставленные древним греками, во-вторых, кое-где еще остались фрагменты отделки. Каждый из этих вот блоков весит примерно десять тонн, а стыки между ними такие, что лист бумаги не просунешь. Очень напоминает кладку в Перу, — добавил он.
Кэтрин отклонилась назад и попыталась разглядеть вершину. Это ей не удалось: насколько хватало глаз, ввысь уходила бесконечная лестница из каменных блоков. Рутерфорд отступил на несколько шагов, чтобы получше рассмотреть.
— Только это еще не все. Обрати внимание: основание пирамиды представляет собой квадрат.
Кэтрин тоже отошла и стала рядом. Рутерфорд продолжил:
— Стороны этого квадрата предельно точно ориентированы по сторонам света, то есть северная сторона основания, на которую мы сейчас смотрим, ориентирована на север, восточная — на восток и так далее.
Кэтрин посмотрела направо, потом налево вдоль основания северной грани.
— Так уж и предельно точно?
Рутерфорд ответил:
— Ну, настолько точно, насколько это в силах человека при строительстве сооружения такого масштаба. Все пирамиды обмерялись экспертами, применявшими самые передовые приборы, и выяснилось, что погрешность составляет одну сотую процента.
— Ничего себе!
Рутерфорд с удовлетворением наблюдал за реакцией Кэтрин.
— Вот именно. Оттого и непонятно.
— Не то что непонятно — это просто абсурдно.
— Я бы так не сказал. Вернее, в такой точности необходимости не было. Человеческий глаз устроен так, что не в состоянии заметить погрешность в один процент. Современный строитель, например, особо не расстроится, зафиксировав погрешность даже в полтора процента. А еще более непостижимо: уменьшить этот показатель с процента до одной десятой — это просто чертовски трудно.
Кэтрин вновь изумилась:
— В таком случае чего ради они беспокоились?
Рутерфорд потер подбородок.
— К этому-то я и веду: никто не нашел объяснения. Как бы там ни было, мания точности здесь не заканчивается. Длины сторон квадрата также почти одинаковы. И все углы — насколько это было в человеческих силах — выстроены точно по девяносто градусов. Уму непостижимо.
73 
