132 
– Что ты сделал? – спросил Эрд.– Я видел такое прежде, но думал, что это магия.
– Помнишь девятнадцатое правило?
– Рука опережает глаз?
– Да. Это – следующий шаг. Противник Эрда умел делать это куда лучше меня. Никакой магии!
– А как научиться? – спросил Санти.
– Тебе? – глаза вагара излучили веселье.– Никак! Я не понимаю, что за нужда в этом тебе, друг Санти? Спроси у Этайи, она скажет.
– Туринг! – перебил его Эрд, обиженный тем, что от него отвернулись.– Но я убил его? Как? Каким образом?
– Мечом! Довольствуйся тем, что знаешь, сын Дина! – отрезал вагар.
Он терпеть не мог, когда его называли турингом.
– Достойные господа! К столу! – позвал Нил.
– Это ты называешь столом! – проворчал вагар, усаживаясь на землю и принимая миску с похлебкой.– Хотя пахнет недурно!
Санти вдруг обнаружил, что Этайи на поляне уже нет.
«Тай! Тай!» – встревожившись, мысленно позвал он.
«Я приду! – пришел ответ.– Ешь, не беспокойся!»
Песик-следопыт подкрался к юноше и стащил у него кусок мяса. Прямо из миски.
– Ах ты разбойник! – закричал вагар.– Я тебя!
Следопыт удрал под куст. Но украденный кусок уволок с собой.
Нил отнес ему пустой котел, и песик, справившись с мясом, принялся вылизывать внутренние стенки котла.
– Удивительно! – восхитился гигант.– Сколько может сожрать этот малыш!
– У вас много общего, сынок! – заметил Биорк.– Поспать он тоже не против. Кстати, сочувствую тебе, но через полчаса мы должны быть в седлах. Надеюсь, во Владении ты отоспался впрок?
– Не только отоспался! – гигант подмигнул Эрду, но тот не обратил внимания. В последнее время он стал куда менее обидчивым.
* * *
Селение вынырнуло из-за поворота так неожиданно, что северяне придержали пардов. Только что вокруг была сплошная стена леса, а тут мили и мили – возделанные поля, сады. И синяя гладь горного озера. Несколько десятков ухоженных домиков – между берегом и дорогой. Два – побольше. Один – наверняка постоялый двор, о котором говорили караванщики.
Встречные, в основном крестьяне, без смущения разглядывали путешественников. Чужие тут не в новинку.
Постоялый двор был невелик. Двухэтажное здание с обширным двором, стойлами для пардов и волов. Ворота распахнуты. Заслышав топот, из дома вышел хозяин. Сам. И тотчас, забыв о собственной важности, рысью побежал навстречу. Одежда Эрда и доспехи Ортрана производили впечатление.
На зов вмиг сбежались слуги, приняли пардов, подхватили вещи. Забегая вперед и беспрестанно кланяясь, хозяин повел гостей в дом, грубо отталкивая загораживающих дорогу. Обитатели постоялого двора смотрели на прибывших без враждебности. Но и без симпатии. У большинства были такие лица, что Санти на всякий случай проверил, на месте ли кошелек, врученный ему Этайей.
Хозяин отвел путешественников на самый верх, показал комнаты, вероятно, лучшие в доме. Здесь уже лежали чьи-то вещи, но по его распоряжению слуги вынесли все лишнее и мгновенно навели порядок.
Комнаты, все три, были так себе. Но, безусловно, ничего более приличного не отыскалось бы и в ста милях вокруг. Лебезящий хозяин заверил, что обед будет достоин самого Великого Ангана. И цену запросил, смущаясь и пошмыгивая носом, тоже достойную Великого Ангана. Но Эрд не привык торговаться.
Пока остальные устраивались, Санти выскользнул во двор. Как раз вовремя, чтобы услышать любопытный разговор, который вели хозяин постоялого двора и приземистый широкогрудый конгай с лицом, перекошенным из-за скверно сросшегося рубца.
– Ты обещал эти покои мне! – угрожающе говорил перекошенный.
– А сколько ты мне заплатишь, Хуруг? – хозяин совершенно не боялся, и вся любезность его осталась наверху.
– Мы договорились, Паук! Ты обещал. И деньги взял!
– Я учту их в наших будущих расчетах! – быстро ответил хозяин.
– Ну, Паук, пеняй на себя! – злобно пообещал перекошенный.
– Ты меня попугай! – повысил голос хозяин.– У тебя с собой кто? Пятеро да трое. Да ты сам. А у меня одних слуг – две дюжины!
– Полсотни удальцов! – рявкнул Хуруг.
Санти показалось: он вот-вот бросится на хозяина постоялого двора.
– Завтра они будут здесь! Попоешь!
– А кто купит у тебя товар, Хуруг? – ехидно спросил собеседник.– В Фаранг поедешь? Или к Великому Ангану? Не одиноко будет твоей голове, когда ее наденут на шест, Хуруг?
– Хор-рошо же, Паук! – зарычал перекошенный, буравя собеседника красными от хурма глазками.– Сам их выкину! И золотишко перетрясу! Кто в вашей дыре мне указ? А тебе – шиш! – Он сделал неприличный жест и пошел прочь.
132 
