85 
— Я не помню, кто первый завел об этом речь, — произнес он слабым голосом, на лбу от напряжения проступили складки. — Кажется, одна из дам заметила, что встретила утром на дороге отряд солдат, и затем герцогиня — да, это была герцогиня — ответила:» О, они все уже ушли в Элфристон «. Я только взмолился про себя, чтобы ты успела предупредить Лью вовремя, как вдруг еще один из присутствовавших — если не ошибаюсь, мужчина — сказал:» Нет, не все. Я слышал, что этой ночью они установили караул на берегу бухты. Ходят слухи, что контрабандисты пользовались ею раньше «.» Нет, что вы?«— воскликнула герцогиня.
Хьюго слегка простонал, и Леона быстро произнесла:
— Не разговаривай, если это затрудняет тебя. Это может подождать до завтра.
— Нет, нет, я хочу восстановить все в памяти, — отозвался Хьюго раздраженно. — Так вот, она сказала:
» Нет, что вы! У нас в Клантонбери нет контрабандистов «. И тут Николас Уэстон рассмеялся. — Хьюго замолк на мгновение, закрыв глаза. Губы его искривились от боли, прежде чем он продолжил:
— Тогда я понял, так же ясно, как если бы кто-нибудь сказал мне об этом, что должно произойти. Лью, получив твое сообщение, доставит груз в бухту Клантонбери — он часто поступал так и раньше, я слышал, как он хвастался на этот счет, — и Чарду останется только захлопнуть ловушку. Ума не приложу, как я мог так его недооценивать. Он был точно таким же во Франции. Со стороны тебе бы показалось, что он бездействует, а на самом деле в это время в его голове рождается целая стратегия, которая должна привести к разгрому французов.
— Если бы только ты предупредил меня об этом заранее, — прошептала Леона.
— Наверное, он околдовал меня, — ответил Хьюго. — Он казался таким дружелюбным, таким покладистым, что я никогда бы ни о чем не заподозрил. Но когда Уэстон расхохотался, я все понял.
— И как же ты поступил?
— Я продолжал играть, как будто ничего не расслышал. Кажется, я выиграл несколько гиней. Но я оставил их на столе и поднялся со стула, сказав, что хочу выпить. Было уже довольно поздно, и по моим расчетам выходило, что если тебе удалось связаться с Лью и он решил идти в Клантонбери, то как раз приблизительно в это время яхта должна была достигнуть бухты. — Он закашлялся, потом продолжал:
— Я выпил рюмочку, мимоходом обменявшись фразами кое с кем из гостей, и выскользнул через французское окно. По-видимому, меня никто не заметил, и, как только я оказался в стороне от огней дворца, я бросился бежать. Я мчался через заросли и нашел — хотя до сих пор не знаю как — дорогу, ведущую к берегу моря.
Хьюго остановился и вытер пот со лба тыльной стороной ладони.
— Больше я ничего не могу припомнить.
— Я могу рассказать тебе, что случилось, — сообщила ему Леона. — Когда ты добежал до пляжа, яхта была уже в бухте, готовясь опустить груз на дно. Ты предупредил их. Ты крикнул во весь голос:» Опасность! Назад, в море! Опасность!«Ты спас их всех, Хьюги. Опоздай ты хоть немного, они были бы слишком заняты своей разгрузкой, чтобы успеть выбраться.
Она глубоко вздохнула:
— Солдаты открыли стрельбу. Они ранили тебя и еще одного человека на борту яхты. Он погиб, но все остальные благополучно скрылись.
— А каким образом мне удалось спастись? Кажется, ты сказала, что они подстрелили меня.
— Да, верно, — ответила Леона тихо. — Но Лью спас тебя. Он перенес тебя в лодку, в которой доставил меня на берег, и потом вернулся за… мною.
Она пыталась добавить что-то еще, но слова почему-то не шли у нее с языка.
— Славный старина Лью! — воскликнул Хьюго с искренним пылом. — Это было чертовски ловко с его стороны, разве не так? Он спас меня. Он спас тебя, Леона.
Мы просто обязаны быть ему признательны!
— Да, Хьюги, мы должны… быть ему благодарны, — шепотом произнесла Леона.
Глава 11
Хьюго постепенно поправлялся, в этом не оставалось ни малейших сомнений. Иногда по вечерам его мучили тупые боли в голове, если он слишком перетруждал себя за день, однако он уже мог самостоятельно одеваться, сам садился у окна и забавлялся видом людей, оживленно сновавших внизу по улицам.
Леона догадывалась, что острая боль, которую причиняла рана в первое время, сильно беспокоила брата.
Она слышала, как он почти всю ночь стонал и метался на постели, и не раз приходила из своей спальни, чтобы узнать, не может ли чем-нибудь помочь ему, — на что часто получала в ответ отрывистую просьбу не суетиться около него, как наседка вокруг своего единственного цыпленка.
85 
