очень нудно 
38 
Старший по званию лейтенант Лыков шагнул на проезжую часть, сделал отмашку полосатым жезлом. Тимонин затормозил, «Жигули» остановились в двух метрах от лейтенанта. Лыков подошел к машине, наклонился к водителю. Тимонин опустил стекло. Милиционер не почувствовал водочного духа, исходившего от Тимонина, спиртовые пары почти без остатка поглощал едкий дым, который к вечеру сделался ещё гуще, ещё тошнотворнее.
– Вы видели щит на повороте? – спросил лейтенант.
– Видел, – кивнул Тимонин.
– А надпись прочитали?
– Надпись? Не прочитал, – признался Тимонин. – Быстро ехал.
– Надо читать такие вещи, – вздохнул Лыков. – Для вас же, для водителей поставили щит, а вы не читаете. Пожары… Во всех газетах только об этом и пишут.
В эту секунду Тимонин дыхнул в самый нос склонившегося над ним лейтенанта, но тот снова не услышал перегарного духа. Лыков простоял на развилке дорог уже пятый час, неукоснительно выполняя инструкцию: выезд в район закрыт для всех, кроме служебных автомобилей с разрешениями, оформленными в администрации области, выезд – будьте любезны. От жары, духоты и дыма голова кружилась, сдавливало металлическим обручем виски. «Блин, ещё пару дней на этом посту, и я тут стану законченным токсикоманом или просто сдохну», – думал Лыков.
Кроме того, мысли милиционера были далеко от его поста. Лыкова больше занимали перипетии семейных неприятностей, свалившихся на его голову. Неделю назад от лейтенанта к повару коммерческого ресторана ушла любимая жена, забрав с собой единственного ребенка и кое-что из имущества. И теперь, на этой пустынной дороге в обществе туповатого сержанта Захаренко, Лыков чувствовал себя всеми брошенным и одиноким, как банный лист на чужой голой заднице.
– Вот как? – переспросил Тимонин. – Пожары?
– Горят значительные лесные массивы. Администрация запретила въезд на данную территорию частных автомобилей. Во избежании…
Лыков говорил с усилием. Ему до смерти надоело выдавливать из себя штампованные казенные фразы, втолковывая каждому тупому чайнику простые вещи: лес горит, въезд запрещен.
– Поэтому поворачивай оглобли, – закончил наставления Лыков. – И дуй отсюда пока, как говориться, трамваи ходят. Понятно?
– Понятно, – кивнул Тимонин. – Чего тут не понять? Спасибо большое. Вы, можно сказать, мне натурально жизнь спасли.
– Не за что, – козырнул Лыков. – Надо повнимательней ездить.
Тимонин полез в карман за бумажником, словно хотел тут же, на месте, расплатиться с лейтенантом за спасенную жизнь. Но в последнюю секунду решил, что платить милиционеру вообще-то не за что, служивому человеку зарплата капает. Проехав задним ходом метров тридцать, Тимонин включил первую передачу, плавно разогнался, описав дугу, объехал милицейский «Москвич» по обочине. И стремительно набрал скорость.
– Стой, – заорал Лыков, махнул жезлом и закашлялся от дыма. – Стой, тебе говорю. Захаренко, в машину.
Лыков свалился на водительское место, завел двигатель. Захаренко упал на переднее сидение, хлопнул дверцей. Лыков резко дернул машину с места, двигатель зачихал, но не заглох.
– Товарищ лейтенант, у нас горючки только на донышке бензобака, – сказал Захаренко. – Как обратно добираться будем, если его не догоним? На своих двоих?
Лыкову не хотелось соглашаться с подчиненным просто из духа противоречия, но Захаренко был прав. Возможно, первый раз в жизни сержант был прав. Бензина кот наплакал, а угнаться за новым «Жигулем» на раздолбанном дохлом «Москвиче» проблематично. Лыков затормозил. Развернул машину и поехал в обратном направлении, к дорожной развилке.
– Ладно, черт его дери, – дохав до места, Лыков резко, со злостью нажал на тормоз. – Если этому придурку охота заживо сгореть, так он на правильном пути. Прямо в крематорий едет. Ну, а если вернется этот гад…
– Да уж, – поддержал сержант. – Если только вернется.
Глава восьмая
Следующим посетителем Девяткина оказался студент Сережа, которому удалось выставить Тимонина на дармовой ужин и выпивку. Завтра утром студент собирался в обратную дорогу, в родной Питер. Но денег в обрез, едва хватило расплатиться за номер в гостинице. А уж на поезд придется занимать у московской родни.
Но и тут фортуна оскалилась в широкой улыбке, днем Сережа остановился возле газетного стенда, прочитал объявление, помещенное в районке. Да, везет, так везет. Молодой человек открыл для себя неожиданную истину: оказывается, с одной овцы можно два раза подряд шерсти настричь. Он накрутил номер телефона, указанного в газете, и через четверть часа постучался в дверь под номером тридцать три.
38 
