Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
82 
– Час! – возразил Монах. – Мы их так и так достанем, не уйдут!
– Скоро сюда прилетят, – произнес Сивый. – Подчистка.
– Точно! – поддержал Бессонов. – Вперед, братва!
И все четверо двинулись через огороды к разоренному хутору.
– Что с бабой делать? – спросил Бессонов спустя четверть часа, когда они набили мешки консервами и всякими деревенскими припасами. – Убивать не хочется…
После того, как женщина показала им, где еда, ее связали и заперли в чулане.
– Сдаст, – сухо сказал Сивый.
– Я с ней поговорю, – невнятно (во рту кусок копченой грудинки) пробормотал Монах, поднимаясь.
– Сиди! – велел Бессонов. – Знаем мы твои разговоры! Я сам!
Через минуту он вернулся.
– Я ее развязал, – сообщил он своим. – И предупредил. Будет молчать.
– Будет? – скептически произнес Сивый.
– Хочешь – пойди и убей! – буркнул Бессонов.
Сивый покачал головой.
– Тогда двинулись.
– Эх, еще поспать бы минуток пятьсот… – мечтательно проговорил Монах.
– В могиле отоспишься, – сказал Бессонов. – Там цинка патронов в сенях. Разбирайте – и вперед.
Они отошли примерно на километр, когда с неба донеслось гудение вертолетов.
– Двадцать пять минут, – одобрительно произнес Сивый, поглядев на часы. – Оперативно.
Глава сорок первая
– В общем, я его отпустил, – сказал Алеша.
Аленка сидела рядышком, чистенькая, причесанная, счастливая. Глядела на своего «прекрасного лорда» сияющими глазами – это главное! А Хлебалов пусть катится, хрен с ним!
Они снова вернулись на старое место. Пока их не было, люди Куркова вытащили трупы, прибрались, замыли кровь, привезли новую мебель взамен поврежденной, опрыскали все каким-то дезодорантом, набили едой холодильник и даже сменили постельное белье.
Пожалуй, теперь в квартирке стало намного уютнее, чем прежде.
– В общем, я его отпустил, – сказал Алеша.
– Правильно, – кивнул Уж. – Пусть катится, хрен с ним. – Потерь у вас нет?
– Нет. А у них… в общем, много. Раненых мы забрали. А трупы потом на втором вертолете увезли. Они еще в лесу нескольких нашли… – Не наших! – тут же уточнил он. – Но я не думаю, что это они стреляли по хутору.
– Правильно, что не думаешь, – сказал Уж. – Трупы в наших широтах огнестрельным оружием не балуются.
– А где балуются? – спросила Аленка.
– Где? Есть у нас с Алексеем общий друг, Монахом кличут. Он, было дело, в южных краях обретался. Вот он тебе мно-ого интересного расскажет. – Уж усмехнулся. – Значит, никаких следов, кроме покойников. А на покойниках никаких… хм, следов нет?
– Я, честно говоря, не расспрашивал. Но один, кажется говорили, был связан. Думаешь, это наши, те, кто их?.. Но почему тогда они к нам не присоединились?
Уж пожал плечами.
– Женя Бессонов иногда совершает неожиданные поступки. Возможно, поэтому он еще жив. Но… – Уж потер перевязанный бок: ужасно чешется! – …Но это только предположение. Ведь столько людей жаждет порешить нашего никитского князька. Вот хотя бы Надюшкин дядя…
– Я бы сама его порешила! – со свирепой гримаской объявила Надя.
– Дядю? – усмехнулся Уж.
– Хлебалова! И не вижу ничего смешного! Ты, кстати, обещал мне, что его фокусы ему с рук не сойдут!
– Успокойся, дорогая! – Уж погладил ее по загорелой коленке. – Как только зарастет моя дырка, я обещаю проделать в твоем законном супруге дополнительное отверстие. Но не обессудь, если кто-то успеет раньше. Леша, что ты намерен предпринять теперь?
– Это зависит от того, что Ленечка наработал в Кургане.
– Докладываю… – Уж привстал, Надя ловко подсунула ему под спину подушку. – Ленечка встречался с Климом. Клим обещал полную поддержку, но в Кургане сейчас Юматов, и позиция у него там все еще сильная, хотя народ на Хлебалова обижен: столько гробов, говорят, за пять лет в город не привозили. Отца твоего вспоминают: мол, при Игоре Алексеевиче заработки были хоть и поменьше, зато трупов совсем не было. В целом ситуация благоприятная, потому что выбили как раз самых отмороженных. Еще боятся Москвы. Говорят: в Никитске – армейские патрули на БТР, Праздничное раздолбали в кисель. Если, мол, в спешном порядке не капитулировать, то Курган ждет та же участь: завод закроют, всех мужиков пересажают, а женщин раздадут беженцам из стран ближнего зарубежья.
– Это у кого же такая фантазия богатая? – поинтересовался Алеша.
– Вообще-то у меня, – скромно сообщил Уж.
82 
