Лёгкий, ненавязчивый романчик 
72 
— Булочки-то снова остынут! — дошел до него чей-то голос.
— А-а?
Перед ним стояла Саша и держала на подносе тарелку с яичницей и металлическую миску с сосисками.
«Точно. — Азарцев подумал, что вот опять вопреки всем рассуждениям улетел мыслями к Тине. — Надо с этим кончать, — решил он, — а то самому можно рехнуться». Он взял в руки вилку и нож и уткнулся в газету, которую тоже положила перед ним девочка. Но поесть без нервотрепки снова не дала ему Юлия.
— Душечка моя, — пропела насмешливо она в трубку, — я говорила с Лысой Головой, он обещал денег дать в счет гинекологического отделения, но пока мы таких разорительных трат себе позволить не можем.
— Опять ты об этом абортарии! — возмутился Азарцев. — Плакал тогда мой родительский дом!
— Не переживай, еще лучше построим! — Юля была сама нежность. — Проси тогда у Николая на завтрак что хочешь:
осетрину, икру, телячью вырезку, карбонад, все, милый, будет для твоего желудка! А пока придется потерпеть! Денег у клиники нет!
«Вот стервоза! — подумал Азарцев. — Ведь специально подстроила, чтобы вынудить меня согласиться! Но как же не идти у нее на поводу, когда она прет как танк!»
Голос Юли вовсе не напоминал рев танков.
— Чтобы ты не изголодался вконец, Азарцев, мы с Олей приглашаем тебя на ужин! Идет?
— Я пока занят, — уклончиво ответил он. Ужинать с Юлией, созерцая ее бешеные глаза, когда кусок в горло не лезет, ему как-то не улыбалось. Лучше ходить голодным. Но Оля… Олю он уже не видел недели две.
— А у нее для тебя новость, — будто услышав его сомнения, сказала Юля. — Она была в новой компании! Познакомилась с интересным молодым человеком!
— Мама, ну что ты всем рассказываешь! Молодой человек, ничего особенного, просто биолог, — проник издалека в трубку голос Оли.
«Всем рассказываешь…» — неожиданно резануло слух Азарцеву.
— Я приеду к семи, — твердо сказал он.
— Отлично, мы жде-е-ем! — пропела трубка голосом Юли, и сразу, чтобы он не успел ничего добавить, запикал отбой;
12
Самолет летел на восток, против солнца. Когда он сделал идеальный разворот и пошел вниз, те, кто не спал, отметили, что чуть натужнее загудели двигатели. Вокруг расстилалась бесконечная темнота, без проблеска, без огней, так как солнце осталось там, далеко позади. По-видимому, они все еще летели над морем, и ни единого огонька за бортом, кроме тех, что горели на крыльях лайнера, не было видно ни вверху, ни внизу.
— Мама, там корабль! — громко, на весь салон закричал вдруг по-русски мальчик, похожий не то на испанца, не то на грузина. Изо всех сил он стал тормошить мать за плечо, непосредственный, как все дети, чтобы и она тоже непременно увидела это чудо — внизу в полной темноте светился огнями огромный океанский лайнер.
— Ну ладно, Вася, отстань, дай поспать, — сонно пробормотала женщина, успокаивая его ласковым жестом. Мальчик был хорошо виден с места Ашота, и поскольку ни он, ни сам Ашот в отличие от других пассажиров не спали, они заговорщицки временами перемигивались друг с другом.
Самолет в это время как раз сделал крен в нужную сторону, как бы тоже предлагая полюбоваться чудесной картиной, и Ашот в случайно свободный от шторы противоположный иллюминатор действительно увидел плывущий под самым крылом самолета светящийся огнями корабль. Потом показались еще и еще корабли, они были выстроены в линеечку, будто на рейде; потом стали различимы параллельные линии автомобильных дорог, под крылом стало гораздо светлее из-за островов огней, и Ашот понял, что они миновали прибрежную полосу и летят уже над землей. Тут самолет выровнял плоскости, раздался толчок — это с той и другой стороны вышли шасси. Ашот поднял вверх большой палец, показывая мальчику, что они уже скоро приземлятся. Вдруг погас верхний свет, остались гореть только лампочки над сиденьями, и отчего-то захотелось постоянно глотать.
Стюардесса пролепетала свою тарабарщину на двух языках, на секунду сперло дыхание. Прошло еще несколько томительных минут, и наконец самолет, напрягшись, коснулся колесами бетона и резво побежал, подпрыгивая, по гладкому телу земли, сообщая внезапно на миг усилившимся гулом двигателей о своем успешном прибытии из другого, воздушного, мира. Потом, подвластные желанию чьей-то умной руки, двигатели разом снизили обороты, плоскости поглотили выпущенные на время посадки закрылки, и самолет, горделиво покачиваясь и демонстрируя сам себя, свою мощь и красоту, срулил со взлетно-посадочной полосы и медленно поехал, красуясь, на площадку к зданию аэровокзала.
72 
