45 
— Нет, это правда, — робко призналась Джазлин.
Холден смотрел на нее с нежностью, и Джазлин показалось, что сейчас он снова ее поцелует. Но, очевидно, было у него и другое, более неотложное желание.
— Ты можешь это повторить? — попросил он, и, к величайшему своему удивлению, Джазлин заметила в его взгляде что-то похожее на робость.
Она улыбнулась нежной, пленительной улыбкой.
— Я люблю тебя, — промолвила она. — Холден Хэтуэй, как же я тебя люблю!
— Джазлин! — воскликнул он, и в следующий миг она оказалась в его объятиях. — Джазлин, моя Джазлин! — повторял он, целуя ее в лоб, в брови, в волосы, заглядывая в глаза. — Ты уверена?
— Абсолютно! А ты?
— Нерушимо и навеки. Но когда?..
— Когда я поняла, что люблю тебя?
— Да.
— В тот вечер, в понедельник. Помнишь, когда ты чинил телевизор?
— Милая моя Джазлин! Значит, в тот чудесный вечер! Как я хотел тогда остаться с тобой!
— Но ушел и бросил меня одну, — ласково упрекнула его Джазлин.
— А что мне оставалось? — ответил он, а затем объяснил: — Я так любил тебя, так желал, и ты с такой страстью отвечала мне — и все же я боялся…
— Потому что еще не знал, люблю ли я тебя?
— Потому, милая… — Он остановился и на этот раз молчал довольно долго, словно набираясь духу перед тем, как сказать что-то очень важное. — Потому, Джазлин, что я не хочу становиться твоим любовником. Мне нужно нечто большее.
Джазлин смотрела на него во все глаза. У нее снова пересохло во рту.
— Ты говорил… говорил, что не хочешь заводить со мной роман, — напомнила она.
— Верно, не хочу, — твердо ответил он. — И не хочу три раза сходить на свидания, а затем услышать: «Хватит!» Но ты не представляешь, как страшно мне признаваться в том, чего я действительно хочу — да еще зная, что ты не готова довериться мужчине и что я перепугал тебя до полусмерти.
И снова она смотрела на него, не понимая, о чем он.
— Ты опять говоришь загадками, — пролепетала она.
— Вини в этом себя, маленькая моя Джазлин, — улыбнулся он. — До встречи с тобой я был почтенным, уважаемым членом общества и жизнь моя текла гладко, словно по наезженной колее.
— И я все изменила? — воскликнула она.
— До знакомства с тобой мне и в голову не пришло бы приглашать сюда тетушку, дабы использовать ее приезд в своих целях!
Джазлин вскинула голову.
— Но ведь Грейс и раньше отдыхала в «Песчаном береге»! — изумленно воскликнула она.
— Верно, — подтвердил он. — Но в этот раз все было по-другому. Тетушка Грейс рассказала, что тебя беспокоят домогательства Тони Джонстона и что она посоветовала тебе куда-нибудь уехать на время. Я же со своей стороны ломал голову над тем, под каким предлогом снова с тобой увидеться. И вот мне пришла блестящая мысль: я предложил тетушке пожить несколько недель у меня, а заодно пригласить с собой твоего отца и тебя — подышать морским воздухом.
— Ты думал, Грейс меня позовет?
— Не сомневался в этом. Она ведь специально уточнила, не возражаю ли я.
— Боже мой! — потрясение выдохнула Джазлин. — И ты не возразил? Ты действительно хотел, чтобы я жила у тебя?
— Милая моя! Я подумал так: как только ты появишься в «Песчаном береге», я возьму отпуск и приеду сюда. Мне не придется больше придумывать предлоги, чтобы вытащить тебя из дому. Мы будем видеться каждый день. Узнаем друг друга получше. Может быть, ты научишься мне доверять. Может быть, даже… — Он запнулся и не докончил речь. — Как я тебя люблю! — вымолвил он нежно.
— О Холден! — воскликнула она и прижалась к нему. Несколько секунд они сидели молча, наслаждаясь чудесными мгновениями близости. Затем Холден начал покрывать ее лицо легкими поцелуями, и Джазлин показалось, что сердце ее сейчас разорвется от восторга.
— Грейс не говорила мне, что это твой дом, — пробормотала она. — Это ты попросил ее молчать?
— Моя тетушка, как ты, возможно, знаешь, совершенно не умеет обманывать. Я рассчитывал вернуться быстрее, чем этот маленький секрет раскроется. Хотя отчасти ты права: я намекнул тете Грейс, что ты, возможно, будешь чувствовать себя спокойнее, не зная, кому принадлежит дом, — хотя бы на первых порах.
— И Грейс согласилась?
— Сказала, что сделает все возможное, но врать не станет. И о том же попросит твоего отца. Добавила, впрочем, что Эдвин едва ли запомнит, чей это дом, — он, душка, так рассеян!
45 
