очень нудно 
60 
Словно я уже бывала здесь раньше, я легкой поступью пошла по коридору и остановилась лишь перед красивыми коваными воротами, которые преграждали мне путь. Приглядевшись, я увидела, что они сплошь состояли из необычных знаков, сплетенных между собой и образующих послание на странном языке. Непонятно откуда, но я точно знала, какой смысл несли эти символы:
- Лишь тот, кто ключ имеет золотой, способен сквозь Врата пройти.
- Коль избран ты, скорей сними замок, а если пришлый – уходи.
Сделав шаг в направлении Врат, я увидела, как символы покраснели, словно раскаленный металл. Но это не испугало меня. Подчиняясь непонятному мне знанию, я протянула руку и дотронулась до надписи. В то же мгновение по моему телу прокатилась волна энергии. Я не могла пошевелиться. Все, что мне оставалось, – это наблюдать, как символы словно срываются со своих мест и устремляются ко мне. Один за другим они отпечатывались на моем теле: на тыльной поверхности кисти, предплечье и плече, на лопатках, спине и бедрах. Все закончилось на щиколотках, а в моей голове вспыхнуло и померкло пламя. На этот раз я испытала невероятную боль и закричала что было сил. Провалившись в пустоту, я очнулась лишь спустя какое-то время.
Мне с трудом удалось разлепить веки. Все это время я слышала голос Лео, зовущий меня:
– Лиза, Лиза!
Он держал мою голову на своих коленях и склонялся надо мной. Утонув в бездне его голубых глаз, я слабо улыбнулась.
– Что? Что случилось? – слабым голосом спросила я, рассматривая взволнованное лицо вампира.
И все же он хорош – до дрожи во всем теле. Ох, если бы это длилось вечно! Я готова была так лежать хоть до скончания века, только бы он оставался рядом.
– Как же ты меня напугала!
Я не узнавала его голос. В нем было столько отчаяния и облегчения одновременно, что мое сердце сжалось. Казалось, он безумно мучился. Но почему?
– Ты вся горела, а потом закричала, ты металась, словно в бреду. Мы не могли разбудить тебя.
Я лишь согласно кивнула. Наверное, так все и было.
– Лиза, – услышала я рядом голос Тимура.
Повернув голову, я встретила его изумленный взгляд. Проследив за тем, куда он направлен, я и сама охнула от неожиданности. На тыльной стороне левой кисти четко отпечатался символ, который я видела в своем сне. Словно татуировка, надпись протянулась вверх к предплечью, и я знала точно, что закончится она на щиколотках.
– Что это? – одновременно спросили Лео и Тимур.
Я все еще думал о том, как странно началось утро. В придорожном кафе, больше напоминающем жалкую дыру, мы остановились по требованию Лизы. После разговора в спальне я не мог спокойно смотреть на нее и думать, что все случившееся между нами – очередная ошибка. Но ведунья дала это четко понять, а спорить я не собирался. Придя к выводу, что так будет даже лучше, я свел к минимуму контакты с ней. Но то и дело ловил ее отражение в зеркале заднего вида. От меня не ускользнуло ни задумчивое выражение ее лица, ни навалившаяся вдруг сонливость. Я заметил, что Лиза с трудом подавила зевок. Она смешно зажмурилась, а ее манящий ротик слегка приоткрылся, втянув в легкие воздух.
– Ты устала? – не выдержал я.
– Там плед в пакете лежит, укройся и поспи, – поддержал меня Тимур.
Я послал ему предостерегающий взгляд. Мне не нравилось, что он выражает Лизе свою заинтересованность. Тимур все понял правильно и ухмыльнулся.
«Ревнивый болван», – выругался я про себя.
Да, я вынужден был это признать. Одна только мысль, что Тимур может завладеть вниманием Лизы, выводила меня из себя. Я стиснул зубы, крепче сжал руль. Друг между тем уже не скрывал широкой улыбки. Он давно понял, что я испытываю к Избранной, и я не был уверен, что это его радует.
Лиза уснула очень быстро. Я не мог уже видеть ее в зеркале заднего вида, поэтому иногда оборачивался, чтобы убедиться, что она здесь, рядом, и никуда не исчезла.
Во время очередного такого моего маневра Тимур негромко, чтобы не разбудить спящую, прошептал:
– Ты опекаешь ее, Лео.
Он не спрашивал, а утверждал. Мне захотелось предупредить его намек на мой повышенный интерес к ведунье.
– Она Избранная, Тимур. Я должен опекать ее. Я готов сносить все ее причуды и капризы ради клана.
Я врал, и такой ответ не мог удовлетворить друга, который слишком хорошо меня знал. Он долго молча смотрел на меня, а затем вновь перевел взгляд на дорогу.
60 
