24 
Как ни странно, гордый потомок подземных жителей не стал возмущаться, а пожав плечами, тихо буркнул:
— Ну не хочет он идти под землей… Что ж, пойдем поверху, значится…
Остальная команда дружно закивала. Они что, с дуба рухнули и прям головой на бедного ежика? Терять десять дней из-за прихоти какого-то рыжего хама! И-ди-о-ты! По-моему я уже это говорил… И вот кажется мне, что скажу еще и не раз…
— Вы завтракать идете? — Тайма, все это время «сервирующая» чье-то одеяло, раздраженно посмотрела на нас…
Из-за моего присутствия завтрак протекал в молчании. Хлеб, сухое мясо, сыр… Никаких тебе разносолов. А когда я заикнулся про еду в сумке (нет, я, конечно, понимаю, что в конюшне и темнице их вещи хранились в «остановленном времени», но… домашняя пища ж лучше!), сия светлая шайка так выразительно скривилась… А мне что, больше всех надо? Правда, пришедшая в чувство эльфийка порывалась пойти настрелять какой-нибудь дичи, но ее, естественно, никто и никуда не пустил.
Позаимствовав одну, самую жесткую и широкую полоску сухого мяса, я накормил и Трима. Грон мотал головой и требовал свежатины, но потом смирился и слопал весь предложенный пеммикан. Выразительно облизнулся и поглядел на завтракающую команду, намекая, что одного этого кусочка ему маловато будет. Я похлопал его по шее, сказав, что попозже подстрелю чего-нибудь еще.
Той эре! Какие же глаза были у светлых! А я ведь честно предупреждал, что мой грон (впрочем, как и любой другой) — зверюшка не травоядная.
А вот после завтрака возникли проблемы, потому как команда внезапно вспомнила, за каким ярунгом они приперлись в Кардмор.
— Диран, — окликнул меня Вангар, когда я уже сидел в седле, — ты кое-что забыл…
Я удивленно покосился на него:
— Ась?
— «Сердце Дракона». Мы взяли тебя с собой только из-за него!
Они? Взяли меня? С собой?! У кого-то здесь слишком раздутое самомнение… И это явно не я!
— И до сих пор его не видели! — влез Шамит. Ой, чья бы лейна мычала!
Но под пристальными взглядами насупившихся «героев» пришлось мне опять спешиваться и рыться в седельной сумке… Не прошло и получаса, как искомый «артехвакт» был обнаружен и извлечен пред требовательные очи светлых. Все напряглись, когда я потянулся к седельной сумке и запустил туда руку. Когда же я стал вытягивать ее, Амата снова активизировала Кольцо огня, в котором сверкнул алым ощерившийся дракон на золотом жезле.
Я взвесил «Сердце» в руке. И что они к этому жезлм так привязались? Обычная деревянная палка, дюймов пятнадцать длиной, оформленная золотыми накладками верхушка украшена алым полупрозрачным камнем размером с мой кулак в виде оскалившегося дракона, с тонкими нитеобразными вкраплениями…
Широко размахнувшись, я перебросил «Сердце» клиричке. Амата, истерично взвизгнув и едва успев погасите свое Кольцо, поймала жезл над самой землей:
— С ума, что ли, сошел, темный?! Это же хрупкая вещь!
Странно, снося его энергией горы, гоняясь за комарами и колотя самим жезлом орехи, я что-то не заметил его особенной хрупкости. Да и кто этих светлых поймет?
Клиричка же благоговейно провела когтями по жезлу и торжествующе вскинула его над головой. Камень, почувствовав прикосновение чужого светлого мага, налился яростным алым светом и… выпустив серую струйку дыма, затух…
— Не поняла… — озадаченно протянула клиричка, опуская руки. Она несильно потрясла артефактом, и в глубине алого камня что-то ощутимо затрещало, как и детской погремушке. — Не работает… — Она жалобно, как ребенок, у которого действительно отняли игрушку, поглядела на остальных.
— Может, сломался? — наивно хлопая глазами, поинтересовался я.
— Сломался?! — прошипел Шамит, наливаясь кровью.
Правда, на этот раз рыжик ручки не распускал. Остальные же пока что переваривали полученную информацию.
— Ага, — скромненько подтвердил я.
— Сломался?! — Он что, других слов не знает? Так я подскажу! — Да мы прошли Стальную пустыню, чтобы получить этот маргулов артефакт! Мы…
Они выжили в Стальной пустыне? Светлые?! Я уже был готов восхититься ими, но следующие слова Торма перечеркнули все мои благие намерения.
— Да что он понимает? — громыхнул гном. — Мальчишка! Темный прихвостень! И папаша у него явно лизоблюд! Сидит в Кардморе и дальше своего носа ничего не видит! — Гном собирался сказать что-то еще, но я уже не мог терпеть.
Развернувшись к светлым и нехорошо сощурив глаза, я тихо зашипел, постепенно наращивая громкость:
24 
