ФАНТАСТИКА

ДЕТЕКТИВЫ И БОЕВИКИ

ПРОЗА

ЛЮБОВНЫЕ РОМАНЫ

ПРИКЛЮЧЕНИЯ

ДЕТСКИЕ КНИГИ

ПОЭЗИЯ, ДРАМАТУРГИЯ

НАУКА, ОБРАЗОВАНИЕ

ДОКУМЕНТАЛЬНОЕ

СПРАВОЧНИКИ

ЮМОР

ДОМ, СЕМЬЯ

РЕЛИГИЯ

ДЕЛОВАЯ ЛИТЕРАТУРА

Последние отзывы

Обрученная во сне

очень нудно >>>>>

Королевство грез

Очень скучно >>>>>

Влюбленная вдова

Где-то на 15 странице поняла, что это полная хрень, но, с упорством мазохостки продолжала читать "это" аж до 94... >>>>>

Любовная терапия

Не дочитала.... все ждала когда что то начнётся... не понравилось >>>>>

Раз и навсегда

Не понравился. Банально, предсказуемо, просто неинтересно читать - нет изюминки. Не понимаю восторженных отзывов... >>>>>




  83  

Эммет… Эммет… По какой-то причине эта фамилия казалась мне знакомой. Сунув письма обратно в ящик, я вернулся к машине, открыл чемодан и вытащил пакет, присланный Макэре из архива. Через десять минут мне удалось найти ту ссылку, о которой я смутно помнил: П. Эммет (в роли св. Иоанна) играл в одном студенческом спектакле с Лэнгом. На фотографии он выглядел самым старшим участником труппы. Вот почему я принял его за аспиранта. В отличие от других, он предпочитал короткую прическу и более традиционную одежду: в ту пору мы называли таких парней «квадратами». Теперь я понимал, что привело сюда Макэру. Еще одно исследование о кембриджском периоде жизни бывшего премьер-министра Англии. Я вспомнил, что в мемуарах тоже имелось какое-то упоминание об Эммете. Взяв рукопись, я пролистал главу о студенческих днях Лэнга, но нужной фамилии там не было. Чуть позже я обнаружил, что цитата Эммета открывала последнюю главу:

Профессором Полом Эмметом из Гарвардского университета высказана замечательная мысль, которую он привел как доказательство уникальной важности англоговорящих народов в распространении демократии по всему миру: «Пока эти нации стоят вместе, свобода в безопасности. Однако как только они начинают ссориться друг с другом, тирания тут же собирает силу». Я полностью согласен с этим утверждением.

Белка, снова взобравшаяся на дорожный знак, недоброжелательно разглядывала меня с безопасного расстояния. Как все странно совпадало… Это чувство буквально захлестнуло меня. Странно. Очень странно.

Не знаю, как долго я находился в оцепенении. Мое ошеломление было настолько сильным, что я забыл включить обогреватель. Лишь когда до меня донесся звук приближавшегося автомобиля, я понял, что замерз почти до полного одеревенения. В зеркале заднего вида мелькнул свет фар, а затем мимо меня проехала небольшая японская машина, которой управляла темноволосая женщина среднего возраста. Рядом с ней сидел мужчина лет шестидесяти, в очках, куртке и галстуке. Он повернул голову и посмотрел на меня. Я тут же сообразил, что вижу перед собой Эммета (не потому, что узнал его; просто вряд ли кто-нибудь другой мог проезжать по этой тихой лесной дороге). Машина остановилась у ворот. Эммет вышел, чтобы забрать корреспонденцию из почтового ящика. Он снова бросил взгляд в моем направлении, и мне показалось, что ему не терпится подойти и расспросить меня. Однако он вернулся к машине. Автомобиль тронулся с места и исчез за стеной деревьев, предположительно направляясь к особняку.

Я сунул фотографии и несколько страниц из мемуаров в наплечную сумку, дал Эмметам десять минут на то, чтобы зайти в дом и справить нужду, а затем завел машину и подъехал к воротам. На этот раз, когда я нажал на кнопку вызова, ответ пришел незамедлительно.

— Слушаю вас? — раздался женский голос.

— Миссис Эммет?

— Кто спрашивает?

— Могу ли я поговорить с профессором Эмметом?

— Он очень устал.

У нее был протяжный голос. Стиль речи мог принадлежать и южанке, и английской аристократке. Металлическое звучание интеркома подчеркивало эту особенность: «Оночнъстал».

— Я не задержу его надолго.

— Вы договаривались о встрече?

— Дело касается Адама Лэнга. Я помогаю ему писать мемуары.

— Подождите минуту.

Почувствовав, что они рассматривают меня через объектив видеокамеры, я попытался принять достойную позу. Когда интерком вновь ожил, из него донесся мужской голос, говоривший с американским акцентом. Такие сочные и вибрирующие тона могли принадлежать только актеру.

— Это Пол Эммет. Я думаю, вы перепутали меня с кем-то другим.

— Насколько я знаю, вы учились в Кембридже вместе с Лэнгом.

— Да, мы были сверстниками, но я не могу претендовать на близкое знакомство с ним.

— У меня есть фотография, где вы оба стоите на сцене Рампы.

Последовала долгая пауза.

— Подъезжайте к дому.

Раздался вой электрического мотора, и ворота медленно открылись. Когда я поехал по дорожке, из-за деревьев появилась большая трехэтажная вилла. К центральной части особняка, построенной из серого камня, примыкали окрашенные в белый цвет деревянные крылья. Большинство арочных окон были оборудованы ставнями и украшены мозаикой из волнистого стекла. Возраст дома мог колебаться от шести месяцев до века. Короткий лестничный пролет вел к веранде с колоннами, где меня ожидал Эммет. Небольшие размеры участка и подступавшие к нему деревья создавали ощущение уюта и уединенности. Единственным звуком цивилизации был гул реактивного самолета, парившего где-то за низким облаком и спускавшегося к аэропорту. Я остановился перед гаражом, в котором виднелась машина Эммета, и, прихватив с собой сумку, направился к крыльцу.

  83