14 
— У вас возникло ощущение, что он профессионал?
— Именно так. Он очень быстро рисовал… Портрет оказался настолько удачным, что я выразила искреннее восхищение. Я хотела купить его, но Люк сказал, что дарит мне рисунок. Я попыталась протестовать, и тогда он сказал, что в качестве платы примет мое согласие посидеть с ним в кафе… — Брук замолчала, заново переживая те минуты и невидящим взглядом уставившись куда-то за плечо полицейского.
— Ага… и вы согласились…
Брук встрепенулась и настороженно взглянула мужчине в лицо. Уголок его губ изогнулся, словно в намеке на сардоническую усмешку. Он все понимал, этот полицейский, видел ее насквозь. И немудрено: ведь в полицейской академии тоже преподавали психологию, особенно психологию — как он выразился? — объектов нападения.
— Да, я согласилась. Он сделал это непринужденно, совершенно ненавязчиво. И меня это ни к чему не обязывало. Я просто согласилась выпить чашечку кофе в общественном месте, а не собралась прогуляться в одиночку ночью по неблагополучному району города! — с некотором вызовом ответила она.
Лицо детектива снова едва заметно исказилось, и Брук, разозлившись на собственную внимательность и неожиданную чувствительность к изменениям его настроения, опять стала смотреть за его плечо.
— Что было дальше?
— В этом кафе было очень много народу, и столики обслуживались довольно медленно. Люк вызвался исправить ситуацию и сам принес кофе и два пирожных. Мы сидели, пили кофе и разговаривали. А потом… — Брук замолчала, потому что о «потом» помнила весьма смутно.
— Потом вам стало плохо, — подсказал детектив.
Она кивнула.
— Мне показалось, что я немедленно упаду в обморок. Люк предложил выйти. Он сказал, что свежий воздух мне поможет.
— А потом наступил провал, — снова подсказал детектив, потому что Брук опять замолчала. — И вы даже не помните, как оказались в двух кварталах от площади…
Брук снова кивнула, чувствуя себя совершенно подавленной. Да, она этого не помнила, и это было ужаснее всего.
— Все так и было. Я подумала… подумала, что это из-за кофе. У него был какой-то странный привкус, и я решила, что он несвежий или испорченный…
— Люк подсыпал в кофе специальное лекарство… Действие его не слишком длительное, но при этом человек становится похожим на зомби. Он может двигаться, подчиняется командам, но при этом не осознает, что происходит вокруг… — устало закончил он и потер широкой ладонью лоб.
Это и было тем самым доказательством вины Люка, которую она все еще не могла до конца осознать и признать. Не испорченный кофе сыграл с ней злую шутку, а какое-то снадобье, которое Люк подсыпал ей в чашку! Господи, когда Глория узнает, что с ней случилось, она просто прибьет Брук на месте. Сколько раз подруга призывала ее не терять бдительности, но Брук умудрилась благополучно забыть все наставления и влипнуть в историю. И ей повезло, что все закончилось благополучно, а ведь последствия могли быть просто катастрофическими! Брук тяжело сглотнула, чувствуя, как в животе завязался огромный узел. Так бывало всегда, когда она сильно переживала.
— Я понимаю, что вы сейчас чувствуете, — неожиданно мягко сказал детектив, и Брук бросила на него страдальческий взгляд.
Она сильно сомневалась, что он понимал ее чувства, наверное, просто хотел слегка подбодрить или боялся, что она опять окажется на грани истерики. Но Брук вовсе не собирается превращаться в жалкую размазню и плакаться ему в жилетку. Она всего лишь хочет оказаться дома, чтобы вдали от непрошеных свидетелей в гордом одиночестве вдоволь напереживаться…
Брук вздернула подбородок, взглянув мужчине в глаза.
— Детектив, вы закончили допрос? Надеюсь, я достаточно полно ответила на все ваши вопросы и могу быть свободна? Я провела в участке несколько часов и ужасно устала.
— Сколько еще времени вы планируете пробыть в Париже? Возможно, мне понадобится задать вам еще несколько вопросов…
— Неделю как минимум, — поднимаясь, ответила Брук. Ноги едва держали ее. Впрочем, после сегодняшнего происшествия нечего было удивляться ее реакциям. Гораздо удивительнее было бы, если бы с ней было все в порядке. — Так я могу идти?
— Я провожу вас.
Брук хотела сказать, что не нуждается в конвоире, но почему-то не сказала. Она с тоской взглянула в окно на вплотную подступающие к хрупкому стеклу сумерки. Уже вечер, а ей еще нужно найти автобусную остановку, ехать несколько кварталов, а потом еще идти пешком, а она совершенно разбита, и Глория, как назло, уехала…
14 
