37 
— Кажется, да, но от этого мне почему-то не легче, — совсем убитым голосом проговорила Брук.
— Брук, хватит ныть. Я больше всего не люблю в людях приступы самобичевания и упадническое настроение. Нет так нет, и дело с концом…
— Я этого не сказала. Но ведь ты вполне отдаешь себе отчет, что именно предлагаешь? — выдавила она.
— Смотря что ты имеешь в виду, — уже с подозрением отозвался Дэн.
— Твою подругу. Что она скажет тебе после того, как узнала, что ты поселил у себя женщину?
Он поперхнулся.
— Кто?
— Надя!
У Дэна был такой вид, словно он только что узнал, что у него есть подруга.
— Надя не моя подруга, — наконец сказал он.
— Но ты с ней спишь! — выпалила Брук и тут же испуганно захлопнула рот и даже прикрыла его ладошкой.
Дэн уставился на нее и принялся сверлить взглядом. В его глазах стыл арктический холод, а губы сжались в тонкую линию. Сейчас он казался девушке особенно огромным, неприступным и злым. Сама виновата: кто ее тянул за язык? Брук занервничала.
— Время от времени, но к тебе это не имеет никакого отношения. Если мне понадобится решить свои… проблемы, я найду для этого и время и место, — холодно отрезал он, и Брук почувствовала себя так, словно ее макнули в этот арктический холод, как в ледяную прорубь.
— Прости, я не хотела… не хотела говорить это, — пробормотала она.
— Так, — сказал Дэн, выпрямляясь и тяжелым взглядом уставившись на Брук. — Давай договоримся: мы не будем затрагивать мои отношения с Надей. Идет?
— Но…
— Брук!
— Хорошо, как скажешь. И извини, что я лезу не в свои дела. Просто… все, все, молчу.
— Так-то лучше. Ты попала в затруднительную ситуацию, я тебе помогаю. Все очень просто. И если ты согласна, просто скажи «да» и перестань лезть в эти несусветные дебри.
— Да, согласна. — Стараясь не демонстрировать совершенно необъяснимое и неуместное облегчение и сурово напомнив себе, что она «сделала все, что могла, и он сам напросился», Брук кивнула.
— Хорошо, что мы все наконец-то выяснили. У меня такое чувство, что я только что решил проблему выплаты внешнего долга Франции или доказал теорему Ферма. — Дэн покосился на Брук. — Почему у тебя такое лицо?
— Ты очень великодушный человек. Не всякий бы взвалил на себя столько чужих проблем.
— Лично я знаю многих парней, которые бы поступили точно так же, — проворчал Дэн.
— Наверное, французские полицейские сильно отличаются от всех других полицейских, — задумчиво проговорила Брук и тут очень кстати вспомнила о заинтересовавшем ее несоответствии. — Кстати, у тебя совершенно не французское имя!
— Неужели? — удивился Дэн и улыбнулся.
— И акцент… Я сразу обратила на него внимание. Вы не француз, месье Хоук! — выпалила Брук.
— Разве я это утверждал?
— О-о-о… — сконфуженно пробормотала Брук. — Извини…
— Что именно тебя смущает?
— Я просто обратила внимание на акцент.
— У тебя он тоже есть, хотя в целом язык ты знаешь отлично, — похвалил Дэн.
— Спасибо, — проговорила Брук, но не дала себя отвлечь от интересующей темы. — Так что с твоим именем?
— Моя мать француженка, отец — англичанин, родом из Кармартена, это в Уэльсе. Я и сам жил там до пятнадцати лет.
— Правда? А моя бабушка родом из Уэксфорда, это в Ирландии, и я там совсем не жила. Ты знаешь, где находится Уэксфорд?
— Знаю, — подтвердил он.
Брук вдруг почувствовала себя так, словно в пустыне неожиданно встретила соседа, чья квартира находится напротив.
— Но ты бывала на родине предков?
— Конечно. Два года назад мы приезжали навестить родственников. Я, моя бабушка и Глория.
— Опять Глория? — Дэн усмехнулся. — А твои родители?
— О нет, они были очень заняты. Вообще, сколько я себя помню, всегда так и было: я, бабушка и Глория, — зачем-то пояснила Брук и неловко добавила: — Правда, в последние годы наше трио сократилось до дуэта: я и Глория.
— Теперь я знаю, что у нас с тобой есть что-то общее: мои родители тоже всегда были очень заняты.
И они улыбнулись друг другу.
Он произнес «у нас с тобой», и эти слова странным образом взволновали Брук. А еще он улыбался, и у него на правой щеке образовалась забавная ямочка, а «озера расплавленного серебра» смягчились и не обжигали, а просто мягко согревали… Брук с трудом отвела от удивительных глаз Дэна взгляд, остановив его на подбородке. У Дэна был волевой подбородок, не безвольно-усеченный и не выпирающий вперед. Очень красивый подбородок… Впрочем, и губы у него оказались тоже ничего! Улыбка Брук слегка померкла, а потом девушку захлестнула волна слепящего жара. Такая мощная, что она едва не задохнулась.
37 
