21 
Вытянув ее рубашку из джинсов, Дамиан стал расстегивать пуговицы у ворота.
– Снимай поскорее свою рубашку, чтобы я могла к тебе прикоснуться, – пролепетала она срывающимся голосом.
Он подчинился со счастливой усмешкой, и сердце Натали радостно дрогнуло. Она гладила его шею, плечи и могучие руки. Какая извечная сила влечет мужчин и женщин друг к другу? Извечная и неодолимая. Вот он, мой возлюбленный, мой мужчина! – говорило ее сердце.
Стянув с нее рубашку, Дамиан завороженно любовался женственной прелестью ее тела. О чем он думал? Может быть, о том, что эта женственность создана для него: очертания ее груди, формы тела дарят ему простую, но такую сильную и чистую радость обладания. Глубоко вздохнув, Дамиан поднял на нее глаза, и сердце ее сладко заныло от выражения нежности в его взгляде.
– Ты задела струны моей души, – тихо сказал он и, склонившись, стал целовать ее грудь, посылая токи желания всему ее телу. Вороша его волосы и прижимая его голову к груди, Натали хотела одного – чтобы это продолжалось вечно.
Опустившись на колени и целуя ее живот, Дамиан стал стягивать с нее оставшуюся одежду. Теперь ее захватило другое, не менее сильное наслаждение, сопровождавшееся то дрожью, то жаром.
Протянув к нему руки, когда он поднялся с колен, Натали принялась порывисто срывать с него одежду. Тело его затрепетало, когда она, приоткрыв рот, нежно захватила губами то, где таилась жизнь их будущего ребенка.
Среди стонов она различала свое имя и радовалась, что может дарить ему такое сильное наслаждение.
Он помог ей освободиться от ткани, разделявшей их тела, страстно целуя ее и увлекая к кровати. Откинув одеяло, Дамиан положил ее на прохладные простыни и припал к ней, но вдруг, о чем-то вспомнив, поднялся.
– Натали...
– Забудь об этом, – прошептала она, желая безраздельной близости с ним, слияния их жизненных начал в одно целое.
– Хорошо... – произнес он с волнением.
Тела их соединились в вечном, как само время, ритуальном танце любви. Все ее существо обратилось в многократное повторение взлетов и падений на качелях блаженства.
Натали услышала его стон, сопровождавшийся содроганием тела. Дамиан повернулся на бок, продолжая держать ее в объятиях.
Его руки ласкали ее тело, а губы целовали волосы; казалось, ему необходимо было убедиться в их безграничном обладании друг другом.
Лежа в его объятиях и положив голову на его плечо, она предавалась неведомому ей до сих пор блаженству беззаботной радости. Мы предназначены друг для друга, думала Натали, и как это хорошо, что она отбросила прошлое и приняла из его рук то будущее, которое он ей предложил.
Говорить ни о чем не хотелось; воцарившееся между ними молчание отражало ту гармонию, какую не могут выразить слова. Когда Натали захотела вытянуть ногу из-под его тела, Дамиан забеспокоился: стал подкладывать подушки под ее голову, укутывать ее одеялом, чтобы она не озябла.
– Скажи мне, что ты чувствуешь? – вдруг спросила она.
– Радость, – произнес он, сияя. – Меня просто распирает от счастья.
Натали засмеялась, потому что и она испытывала то же самое.
– Если оно тебя распирает, пусть вырвется наружу, ведь мы можем делать все, что захотим.
– А что ты собираешься захотеть?
Как это похоже на Дамиана: ставить на первое место ее желания.
– Давай выпьем шампанского, нам надо отметить.
– Я согласен.
– Не вставай. – Она удержала его. – Я принесу сюда, и мы выпьем в постели. – В ее глазах загорелся шальной огонек. – Мне нравится эта постель, особенно когда в ней ты.
Дамиан весело расхохотался.
Отбросив одеяло, Натали в чем мать родила отправилась за шампанским, наслаждаясь тем, что его взгляд прикован к женственным изгибам ее тела. Как это здорово, что она для него так желанна, подумала Натали, довольная, что сумела сохранить хорошую форму. Уверенность в его чувствах сделала ее раскованной, и она не только не стеснялась наготы, но и наслаждалась первозданной свободой своего тела.
Сначала она внесла ведерко со льдом, в котором стояла бутылка, и поставила его на одеяло рядом с Дамианом. Он полулежал, подперев голову рукой, и его лицо озаряла счастливая улыбка.
– А ты займись пробкой, – скомандовала Натали.
– Я не могу оторвать от тебя глаз.
Против этого у нее возражений не было, и она отправилась за бокалами. Испытывая сладкую муку оттого, что Дамиан пожирал ее глазами, Натали решила, что на ленч они не пойдут. Шампанское, виноград и клубника – чем не завтрак? А как здесь уютно, волнующе и радостно!
21 
