очень нудно 
321 
— Упоминать его в вашем отчете? — проревел Лич. — Да вы вообще знакомы с тем, как должен работать полицейский?
— Мне это не показалось необходимым.
— Что-о? Не верю своим ушам! Чтобы компьютер был здесь, Линли, вы слышите меня? Я хочу, чтобы им занялись специалисты, чтобы они разобрали его на винтики. Вы же не эксперт по компьютерной технике. Вы могли пропустить… Проклятье, вы в своем уме? О чем вы думали? Вы вообще о чем-нибудь думали?
Что он мог сказать в свое оправдание? Что хотел сэкономить время? Избавить кое-кого от неприятностей? Спасти репутацию? Спасти брак? Линли произнес, тщательно взвешивая свои слова:
— Прочитать ее почту было несложно, сэр. Вскрыв пароль, мы убедились, что там не было практически ничего…
— Практически?
— Только одно сообщение от Робсона, и мы с ним уже говорили. У меня сложилось впечатление, что он чего-то недоговаривает. Но в целом не похоже, чтобы он имел отношение к смерти миссис Дэвис.
— Вы что, знаете это наверняка?
— Нет, но так мне подсказывают опыт и интуиция.
— Это они вам подсказали не ставить меня в известность о компьютере? Как мне квалифицировать ваше поведение — как утаивание улик? Или их уничтожение?
— Я принял решение на месте, сэр.
— Решения здесь принимаю я. И я хочу, чтобы компьютер был здесь. Немедленно.
— А как насчет «хамбера»? — осторожно вмешалась Хейверс.
— К черту «хамбер»! И к черту Дэвиса! Ванесса, вы поняли, что делать? Раздобудьте мне тюремные архивы по делу Вольф. Возможно, у нее десяток пособников, и каждый с автомобилем древнее Мафусаила, и каждый так или иначе связан с этим делом.
— Таких данных у нас нет, — заметил Линли. — Зато есть
«хамбер», который ведет нас…
— Я сказал — к черту «хамбер», Линли! Мы все начинаем сначала, забудьте о ваших версиях. Отправляйтесь за компьютером. А когда принесете его сюда, падайте на колени и молите меня, чтобы я не написал на вас рапорт.
— Тебе пора перебираться ко мне, Джил.
Дора Фостер вытерла последнюю тарелку и аккуратно повесила посудное полотенце на держатель возле раковины. С присущей ей тщательностью она выровняла края и повернулась к Джил, которая сидела у кухонного стола, положив ноги на табуретку и разминая пальцами ноющие мышцы спины. Джил чувствовала себя так, будто носит в животе пятидесятифунтовый мешок муки, и не могла себе представить, как она умудрится вновь уменьшиться до своего обычного размера к свадьбе, которую назначили на конец зимы — примерно через два месяца после предполагаемой даты родов.
— Наша малышка Кэтрин уже вышла на исходную позицию, — сказала ее мать. — Осталось совсем чуть-чуть, несколько дней. Может, всего один день.
— Ричард так и не одобрил этот план, — сообщила Джил матери.
— Со мной ты будешь в большей безопасности, чем одна-одинешенька в родильной палате. Туда лишь изредка будет заглядывать медсестра, чтобы убедиться, что ты еще жива.
— Мам, я знаю. Но Ричард беспокоится.
— Я приняла роды у…
— Он знает.
— Тогда…
— Дело не в том, что он считает тебя недостаточно квалифицированной. Совсем нет. Но он думает, что все меняется, когда имеешь дело с родной плотью и кровью. Он говорит, что врачи никогда не оперируют своих детей. Врач не сможет оставаться объективным, если что-то случится: какой-нибудь кризис, непредвиденное развитие событий. Ну, ты понимаешь.
— В случае любой непредвиденной ситуации мы немедленно поедем в больницу. Десять минут на машине.
— И это я ему говорила. А он говорит, что десять минут — слишком долго. Что угодно может произойти за это время.
— Да ничего не может произойти. Вся твоя беременность — просто мечта гинеколога, до сих пор все шло идеально.
— Да. Но Ричард…
— Ричард тебе не муж, — твердо сказала Дора Фостер. — Он мог бы им быть, но предпочел отложить бракосочетание. И таким образом, он не имеет права голоса. Это ты ему говорила?
Джил вздохнула.
— Мам…
— Не «мамкай»!
— Какая разница, женаты мы или нет? Мы ведь поженимся. У нас будут и церковь, и священник, и проход к алтарю с папой под руку, и прием в гостинице. В общем, все как положено. Что еще тебе нужно?
— Ничего этого мне не нужно, — ответила Дора. — Это то, чего ты заслуживаешь. Только не надо уверять меня, будто это была твоя идея, потому что я ни за что не поверю. Ты запланировала свою свадьбу, еще когда тебе было десять лет, ты расписала все — от свадебного торта до цветов. И насколько я помню, в твоих планах нигде не фигурировал двухмесячный ребенок.
321 
