Возможно, любительницам лёгкого, одноразового чтива и не понравится, потому... 
110 
Интересно, подумал Линли, ради чего установили древние люди этот монумент? Быть может, с его вершины племя созывалось на сход? Или на нем выставляли дозорного для охраны друидов, проводивших священные обряды внутри каменного круга? Или он служил своеобразной оградой языческого жертвенного алтаря? Все варианты казались равновероятными.
Похлопав рукой по этому сторожевому столбу, Линли углубился в лесок, где сразу же отметил, что березовые заросли служат отличной естественной защитой от ветра. А вступив наконец в доисторический круг, он обнаружил, что там царит полное затишье.
Ему сразу пришло в голову, что это место совершенно не похоже на Стоунхендж, знаменитую каменную ограду, и тогда он понял, как прочно связано в сто сознании слово «ограда» с неким конкретным образом. Тут, в Дербишире, тоже высились врытые в землю вертикальные каменные монолиты — девять камней, как и упоминалось в названии, — но их вытесанные формы показались ему неожиданно грубыми. В отличие от Стоунхенджа тут не было никаких трилитов — горизонтальных плит, положенных на вертикальные основы. А очертания внешнего вала и внутренней котловины едва угадывались.
Он прошел в круг. Там стояла мертвая тишина. Если деревья препятствовали доступу ветра, то эти каменные исполины, очевидно, предотвращали доступ даже таких тихих звуков, как шелест листвы. Следовательно, подойти сюда вечером бесшумно не составило бы никакого труда. Достаточно было просто знать, где находятся Девять Сестер, или незаметно проследить за путником при свете дня и, спрятавшись поблизости, дождаться наступления темноты. Все это не представляло трудности. На этих обширных пустошах рощи встречались редко. И при свете дня можно было издали проследить за человеком.
Внутри круга была только трава, вытоптанная за лето приезжими, плоская каменная плита у основания северного вертикального мегалита и остатки полудюжины старых костровых ям, оставленных туристами и почитателями древней веры. Начав от северного края, Линли методично обследовал весь круг в поисках пейджера Николь Мейден. Это утомительное занятие включало скрупулезный осмотр внешнего вала и котловины, оснований каждого мегалита, поросших травой участков и костровых ям. Тщательный осмотр не принес никаких результатов, и Линли решил, что теперь нужно отыскать путь Николь к непосредственному месту ее смерти. Он помедлил, прикидывая, какой тропой она могла убежать отсюда. Его задумчивый взгляд вернулся к центру круга.
Линли заметил, что центральное кострище отличалось от остальных тремя особенностями. Им пользовались совсем недавно — обуглившиеся головешки еще не распались на золу и мелкие угли, — к тому же там имелись несомненные следы тщательного просеивания и обследования, сделанного полицейскими на месте преступления, а выложенные по кругу костровой ямки камни были выворочены, словно кто-то, спешно затаптывая костер, случайно испортил его обрамление. Но при виде этих потревоженных камней Линли вспомнились фотографии убитого Терри Коула и ожоги, опалившие одну половину липа парня.
Присев на корточки возле кострища, Линли впервые задумался о том, почему же так сильно обгорела кожа Терри. Было понятно, что степень ожогов убитого свидетельствовала о достаточно долгом контакте с огнем. Но парня не удерживали насильно в костре, иначе на его теле остались бы повреждения, вызванные сопротивлением или борьбой с каким-то противником. А согласно отчету доктора Майлз подобных следов на теле убитого не оказалось: ни синяков или царапин на руках и костяшках пальцев, ни ушибов или ссадин на всем теле. И все-таки он соприкасался с огнем достаточно долго, раз его кожа успела обуглиться. Так как же он попал в костер? Напрашивалось единственное разумное объяснение: вероятно. Коул просто упал в костер. Но как и почему?
Сидя на корточках, Линли обвел взглядом круг. Он увидел вторую, менее заметную тропку, выходившую из зарослей напротив того места, откуда пришел он сам, — с его нынешней позиции, от центрального кострища, эта тропинка хорошо просматривалась. Должно быть, именно ею воспользовалась Николь. Он представил себе, как во вторник вечером эти два молодых человека сидели рядом у костра. А их убийцы, невидимые и неслышимые, прятались за каменной оградой. Они дожидались своего часа. Выбрав нужный момент, бросились к костру и быстро разделались каждый со своей намеченной жертвой.
110 
