237 
— Из-за того, кем она стала, — тихо ответил Линли. — Из-за того, что ему не удалось уговорить ее отказаться от такого образа жизни. Не подействовали ни увещевания, ни убеждения, ни угрозы. Поэтому он решил остановить ее единственным способом, оставшимся в его распоряжении.
— Но почему он просто не отдал ее в руки правосудия? Ее и ту вторую девицу…
— Вай Невин.
— Да. Вай Невин. Они вдвоем организовали свое дело. Разве это не считается борделем, когда в деле всего двое? Он мог просто позвонить одному из старых друзей в полиции и расстроить планы дочери законным путем.
— Чтобы все его бывшие коллеги узнали, кем она стала? Кем стала его собственная дочь? Он гордый человек, Хелен. И никогда не пошел бы на такое унижение. — Линли поцеловал ее в лоб, потом в губы и подхватил свой чемодан. — Я вернусь, как только смогу.
Она проводила его вниз по лестнице.
— Томми, из всех моих знакомых ты самый требовательный к себе человек. Ты уверен, что сейчас твоя требовательность к себе не зашкаливает? Это ведь может привести к разрушительным последствиям.
Он повернулся, чтобы ответить жене, но тут кто-то позвонил в дверь. Звонки следовали один за другим почти непрерывно, словно кто-то привалился к кнопке.
Нарушителем спокойствия оказалась Барбара Хейверс, и, когда Линли поставил чемодан у двери и впустил ее в дом, она решительно проскочила мимо него с большим пухлым конвертом из оберточной бумаги, возбужденно говоря:
— Господи, инспектор, как я рада, что застала вас! Мы еще на шаг приблизились к райским вратам.
Она поздоровалась с Хелен и прошла в гостиную, где плюхнулась на диван и высыпала на кофейный столик содержимое принесенного конверта.
— Вот за чем он охотился, — непонятно выразилась она. — Он проторчал в квартире Терри Коула больше часа, прикинувшись, что выбирает картину Силлы. Она-то решила, что ему понравилась ее мазня. — Хейверс взъерошила волосы характерным жестом, выдающим ее волнение. — Причем он был один в квартире, инспектор, и у него было достаточно времени для тщательного обыска. Но он так и не нашел то, что хотел. Потому что Терри Коул подарил их миссис Бейден, когда понял, что ему не удастся загнать их на аукционе «Бауэре». А миссис Бейден отдала их мне. Вот, посмотрите.
Линли остался в дверях гостиной. Хелен подошла к Барбаре и взглянула на нотные листы, вываленные из конверта.
— Это ноты, — сообщила ему Барбара. — Целая куча музыки. Настоящая прорва музыки самого Майкла Чандлера. Нейл Ситуэлл из аукционного дома «Бауэре» сообщил мне, что посоветовал Терри Коулу обратиться в «Кинг-Райдер продакшн», чтобы выяснить имена адвокатов Чандлера. Но Мэтью Кинг-Райдер все это отрицал. Он сказал, что Терри зашел к нему с намерением получить некий творческий грант от фонда его батюшки. Только почему-то никто из знакомых Терри ни разу не упомянул ни о каком гранте!
— Вы говорили мне, — ровным голосом произнес Линли.
Хейверс проигнорировала его тон — или просто не заметила.
— Потому что Кинг-Райдер врет как сивый мерин. Он проследил за ним. Гонялся за Терри Коулом по Лондону, пытаясь прибрать к рукам эти ноты, инспектор.
— Зачем?
— Да ведь дойная корова умерла! — торжествующе воскликнула Хейверс — А сынок Кинг-Райдера мог бы еще несколько лет держать этот корабль на плаву только в том случае, если выпустит новую успешную постановку.
— Вы смешиваете метафоры, — заметил Линли.
— Томми…
На лице Хелен отразилась невысказанная мольба. В конце концов, она знала его лучше всех и в отличие от Хейверс обратила внимание на его тон. А еще отметила, что он так и не вошел в комнату, и поняла, что это означает.
Ничего не замечая, Хейверс продолжила с усмешкой:
— Верно. Уж извините. Но все равно. Кинг-Райдер поведал мне, что его папуля завещал все средства с текущих постановок именному фонду для поддержки театральных деятелей. Актеров, сценаристов, дизайнеров и так далее. Часть наследства получила его последняя жена, но она — единственная наследница. Ни Мэтью, ни его сестре не перепало ни пенни. Он, конечно, достиг бы кое-какого положения как председатель или руководитель отцовского фонда, но разве можно сравнить это с тем кушем, который он мог бы получить, выпустив новое произведение своего отца? Новое произведение, инспектор. Посмертное произведение, не оговоренное в завещании. Вот вам и мотив. Ему нужно было наложить лапы на этот оригинал и уничтожить единственного человека, который знал, что это произведение написано не Кинг-Райдером, а Майклом Чандлером.
237 
