Глава 27

Дождь лил с неослабевающей силой, да вдобавок еще поднялся ветер. На автостоянке гостиницы «Черный ангел» ветер с дождем устроили вялые игры с верхним слоем мусора, торчавшего из переполненного контейнера. Ветер взметал вверх старые размокшие картонные коробки и газеты, а ливень налеплял их на ветровые стекла и колеса пустых машин.

Выбравшись из «бентли», Линли спрятался под зонтом от запоздалой летней грозы. Захватив чемодан, он быстро свернул за угол здания и нырнул в двери гостиницы. Стоявшая у входа вешалка обросла промокшими плащами и куртками более дюжины воскресных клиентов, чьи головы маячили за желтоватым стеклом, украшавшим верхнюю половину двери бара. Рядом с вешалкой на ярко освещенной веранде влажно поблескивал добрый десяток зонтов на продолговатой железной стойке. Линли потопал ногами на коврике, стряхивая с ботинок излишки воды. Повесив плащ на свободное место, он добавил свой зонт к остальным и прошел через бар к стойке администратора.

Если владелец «Черного ангела» и удивился его скорому возвращению, то виду не подал. Туристский сезон уже почти закончился, и теперь здесь радовались любому постояльцу, вздумавшему переночевать в гостинице. Хозяин достал ключи — Линли уныло заметил, что ему предоставили тот же номер, — и спросил, предпочитает ли он сам отнести багаж или передаст его на попечение служащих. Линли не отказался от предложенных услуг и, оставив чемодан, зашел в бар подкрепиться.

Воскресный ланч уже давно закончился, но ему сообщили, что он может заказать холодный салат с ветчиной или фирменную фаршированную картошку в мундире, если не будет чрезмерно привередлив к начинке. Он сказал, что его все вполне устраивает, и заказал оба блюда.

Но когда блюда появились перед ним на столе, он вдруг понял, что не так уж и голоден. Отковырнув кусок картофеля, запеченного с чеддером, он поднес вилку ко рту, но тут же почувствовал, что не в состоянии всухомятку прожевать или даже проглотить хоть какую-то твердую пищу. Линли положил вилку на тарелку и попросил принести пиво. Наверное, надо просто выпить для начала.

Ему хотелось верить Мейденам. Хотелось верить не потому, что они могли предложить ему слишком мало свидетельств в поддержку их показаний, а потому, что не хотелось верить ничему иному. Глупо было бы отрицать, что время от времени полицейские сворачивают с пути истинного. Только в Бирмингеме, Гилдфорде и Бриджуотере произошло три преступления, потянувшие за собой множество других — шесть, четыре и четыре соответственно-в связи с осуждением подсудимых вследствие ложных свидетельских показаний, избиений в комнатах для допросов и сфабрикованных признаний с фальшивыми подписями. Каждый из тех приговоров стал результатом должностного преступления полицейских, для которых не могло быть никакого оправдания. То есть плохие полицейские были не такой уж редкостью: одни — чересчур ревностные, откровенно пристрастные или совершенно коррумпированные, а другие — просто слишком ленивые или неспособные выполнять свою работу на должном уровне.

Но Линли не хотел верить, что Энди Мейден мог стать плохим полицейским. Не хотел верить и в то, что Энди был отчаявшимся отцом, исчерпавшим все возможные пути воспитания ребенка. Даже сейчас, после разговора с Энди и наблюдения за его общением с женой, после вероятной оценки их сдержанных высказываний, жестов и настороженных взглядов, Линли обнаружил, что его ум и сердце отказываются принять смысл исходных фактов. Нэн Мейден вошла к ним в ту душную комнатку за стойкой регистрации Мейден-холла и плотно закрыла дверь. Ее муж сказал:

— Нэнси, не волнуйся. Постояльцы… Нэн, мы разберемся здесь без тебя, — и бросил умоляющий взгляд на Линли.

Однако тот не мог выполнить его молчаливую просьбу, поскольку только с помощью Нэн Мейден надеялся до конца выяснить, что случилось с Николь в Колдер-мур.

Она обратилась к Линли:

— Мы сегодня никого не ждали. Вчера я уже сказала инспектору Ханкену, что Энди провел ту ночь дома. Я объяснила…

— Да, — подтвердил Линли. — Мне сообщили.

— Тогда я не понимаю, какой толк в новых расспросах. — Она замерла около двери, и ее слова казались такими же напряженными, как и ее поза. — Насколько я поняла, вы приехали именно ради этого, инспектор. Вы собираетесь опять допрашивать Энди, вместо того чтобы предложить нам новые сведения о смерти Николь. Энди не выглядел бы сейчас так ужасно, не терзался бы бесконечной мукой, если бы вы не спросили его, не он ли на самом деле… не он ли побывал в ту ночь на проклятой поляне… — Она вздохнула и решительно добавила: — Нет, во вторник вечером он был здесь. И я уже говорила об этом инспектору Ханкену. Так чего же еще вы хотите от нас?

  249