очень нудно 
53 
Видок у меня был еще тот: с пистолетом в руке, с окровавленной ногой, и с этим чертовым кейсом, словно я только за ним и охотился. Я не знал, зачем прихватил его с собой. Просто, раз он не поможет Элке, то останется у меня.
Девушка забилась в кресло с ногами, но не закричала.
— Как отсюда уйти? — спросил я ее.
— Туда, — прошептала губами девчонка и тоненьким пальчиком ткнула в окно. Я без труда открыл стеклопакет и выглянул на улицу. Задача оказалась проще, чем я думал. Несмотря на то, что окно находилось на последнем, восьмом этаже и думать о своем фирменном прыжке было нелепо, я увидел, что на крышу можно попасть легко. На расстоянии вытянутой руки находилась водосточная труба, и оставалось только проверить ее на прочность. Мне очень мешал кейс и я взял его в зубы, отметив, что он на удивление легкий. Зачем я его забрал? Если там деньги — развею их по ветру. Не нужно было надо мной смеяться.
Труба оказалась крепкая, и я без проблем преодолел пару метров, отделявших окно от крыши. Уже ступив на скользкую черепицу, я подумал о том, что перемудрил с акробатикой. Можно было рискнуть спокойно выйти через подъезд. Пронизывающий ветер добрался до костей. Боли в ноге я не чувствовал, только саднящее чувство где-то внутри, словно по нервам пилили пилой. Это была вторая крыша за сегодняшний день, и эти прогулки под небом меня достали. Я вспомнил про идею позвонить Беде с высоты и, достав телефон, набрал ее номер при свете луны. «Абонент отключил…»
Я без помех спустился через чердачное окно соседнего подъезда, и, подняв воротник и надвинув шапку на глаза, вышел из дома. Охранник в мою сторону даже не взглянул — в маленьком автомобильном телевизоре транслировался футбольный матч, и, судя по накалу страстей, момент был не из легких. Стараясь не бежать, я дошел до машины и сел за руль.
Что дальше? Я не знал.
Главный вопрос: «Где Элка?», остался без ответа, несмотря на бурно проведенный вечер.
* * *
Если попытаться разложить все по полочкам, то картинка получалась безрадостная.
Существует некто, кто при помощи оружия, которое я незаконно хранил, убил Грибанова, и снова подсунул это оружие мне. Знал ли этот некто о существовании Возлюбленного — неизвестно, но то, что пистолет оказался в кармане его телогрейки, очень даже созвучно истории его появления в сарае, и кидает на него несомненную тень.
«Мы ему верим?» — спросила Беда, и сама настояла: «Мы ему верим. Потому что так будет лучше для нас». Я понимал, что она имела в виду. Если принять удобную версию, что Возлюбленный нашел у меня оружие и отомстил Грибанову за избиение, то… этот некто легко отделается. И непонятно, что еще натворит. Так что Женьке я верю. Но тогда…
Кому помешал мальчик-отличник? Кто знал про мое оружие? Почему разгромили сарай? Что искали в убогом жилище? Преступник воспользовался суматохой и паникой во время землетрясения или ему случайно повезло со стихийным бедствием? Почему выстрела не слышал никто? Почему так внезапно уехала школьный цербер баба Капа? Что за мысли и подозрения витают в профессиональных мозгах следователя Питрова? Какого черта он приперся со своим неформальным допросом? Поймать меня на слове? Поймал! Что дальше?
Куда пропал мой граненый стакан?
Куда пропала Беда?
Куда они оба пропали? Я их обоих…, я к ним привык и не хочу без них обходиться.
Беда со своей сумасшедшей активностью могла начать расследование сразу, как только покинула квартиру Ильича, заявив, что не нуждается в моих услугах шофера. Вечером она привезла Женьку к себе домой и пошла гулять с собакой. Обычно, перед тем, как позвать на улицу Рона, она сидит и строчит в своей тетради. Тетрадь! Это не совсем дневник, так — что вижу о том и пою, в ней всякие мысли и поводы написать потом детектив, отправить в издательство и ждать безнадежно ответа, что выйдет наконец ее гениальная книжка с ее гениальной фамилией. Тетрадь. Может быть, она успела там что-нибудь накропать перед тем, как пропасть?
Теперь я знал, куда ехать.
* * *
— Тише, девочки спят, — прижал Женька палец к зеленым губам, открыв дверь Элкиной квартиры. Какие тут нежности, как здорово все устроились!
Отодвинув его, я прошел в темную квартиру прямо в ботинках и включил свет. Пиная тюки и баулы, я добрался до Элкиного рабочего стола. Тетрадь лежала на самом видном месте.
— Ой, кровь! — воскликнула Салима, лежавшая на полу рядом с Надирой под нашим с Элкой одеялом. Надира сделала попытку заорать, но Салима зажала ей рот.
53 
