42 
Она видела, что Дэн стиснул зубы. Желваки ходуном заходили на его скулах, но сейчас Терри почему-то не было страшно ни того, что он намного сильнее ее, ни того, что они одни в ее квартире, а на дворе ночь. Никто не сможет прийти ей на помощь достаточно быстро, даже если она будет кричать. Соседи, может, и всполошатся. Потом полчаса будут раздумывать, звонить в службу спасения или нет. Ей повезет, если они вызовут полицию и копы хотя бы задержат Дэна. А вот если соседи решат, что шум им приснился? И то правда: благополучный район, благополучный дом и жильцы — все как один спокойные, надежные и благополучные до тошноты…
Господи, о чем она только думает? В Терри стала подниматься огромная волна горечи, боли и ярости. Это волна захлестывала ее, топила в своих бурных водах…
— Терри, прошу тебя, дай мне сказать.
Она подняла на него слепые глаза.
— Хорошо, объясни. Я хочу, знать, кто ты такой! Кто ты, Дэн?! Что тебе от меня нужно?!
— Ко мне обратился один человек.
— Какой человек?
— Обычный человек, Хью Хендриксон.
— Хью… — неверяще прошептала Терри. — Хью Хендриксон обратился к архитектору Дэну, чтобы он изобличил преступника. Тебе не кажется это смешным, Дэн?
— Я не архитектор.
— А вот это интересно. Ты не архитектор? Ты агент ФБР? Или, может, ЦРУ?
— Я детектив, — почти зло сказал Дэн. И так же зло продолжил: — Хендриксон сказал, что в офисе компании есть работник, которого он подозревает в краже конфиденциальной информации, составляющей коммерческую тайну фирмы. И он хочет его изобличить. С моей помощью.
— И ты решил заняться этим делом и накрыть этого недобросовестного сотрудника.
— Да. — Дэн и не думал отпираться.
— Но это все ложь, которую придумал Грегори. Ложь, от начала и до конца, — прошептала Терри. Ей хотелось закричать, но сил не было. — Я ничего не крала в офисе, это Грегори Браун пытается меня подставить!
— Терри!..
— Дэн, хватит. Остановись. Я все поняла и ничего больше не желаю слышать. Делай свою работу, доводи ее до конца, но только… Только сейчас уходи. — Она зажала уши. — Убирайся! Или я буду кричать, пока не приедет полиция! Я скажу, что ты вор… Что ты пытался изнасиловать меня… Убирайся-а-а-а!
Вместо крика из горла Терри вылетал лишь сиплый стон. Ее трясло. Дэн сделал шаг к ней и остановился. Ему показалось, что, если он сейчас до нее дотронется, Терри просто хватит удар. Он сжал челюсти так, что зубам стало больно.
— Уходи, — прошептала Терри бескровными губами.
Дэн неловко, как манекен, повернулся и медленно двинулся к выходу. Так медленно, словно шел против стремительного течения.
Терри слышала, как хлопнула входная дверь, а потом громыхнул лифт. Она, как сомнамбула, вышла в прихожую и заперла дверь.
— Хорошо, что я не дала ему ключ, — пробормотала она.
Зазвонил телефон, и Терри вздрогнула. Подошла, подняла трубку.
— Мисс Ховард, я слышал шум. С вами все в порядке? — услышала она обеспокоенный голос консьержа.
— Да, со мной все в полном порядке. До свидания. И не беспокойте меня.
Терри бросила трубку на рычаг. Сделала несколько шагов по комнате и застыла изваянием. В ее душе, внутри нее, в голове и в сердце — повсюду ширилась и росла глухая, жгучая темнота. Она рвала Терри на лохматые клочья, поглощала плоть… Терри обхватила голову руками и заскулила, как раненая волчица. А потом тьма окончательно поглотила ее, и Терри мягко упала на ковролин, скрадывающий все звуки…
Терри очнулась от настойчивого трезвона телефона. Она долго не могла понять, где она, кто она и что происходит. Потом встала, добрела до телефонной розетки и выдернула ее. Телефон замолчал, и благословенная тишина обрушилась на нее подобно многотонной бетонной плите. Терри побрела в спальню и упала на кровать, желая лишь одного — забвения. Темнота и тишина не принесли, как обычно, облегчения. Они давили, жали, стискивали голову, в которой все плыло и звенело. Она чувствовала себя так, словно ее похоронили заживо. Терри поднялась и, задыхаясь от слабости и растущей внутри боли, бросилась включать все светильники, которые были в доме.
Лихорадочно заметавшись по комнатам, она включила телевизор, лишь бы слышать человеческую речь, лишь бы не чувствовать себя преданной и одинокой. Симпатичная толстушка вещала с экрана о рецепте приготовления сдобных булочек, но по странной причине ее изображение плыло в глазах Терри. Она поняла, что опять плачет. Из последних сил стиснув зубы, она приказала слезам убираться, но они все текли и текли. И тогда, не выдержав, Терри схватила диванную подушку и, уткнувшись в нее лицом, заревела в голос.
42 
