41 
– Это только ваше дело, – почти сурово закончила Мередит.
– Неужели? – Юджин скривился так, словно у него внезапно разболелся зуб. – Мередит, с тех пор, как я окончил школу, у меня появились друзья, но Саманта не входит в их число.
Мередит растерялась.
– Но она сказала…
– А мне она сказала, что ты несколько недель уговаривала познакомить тебя с Робертом.
– С каким Робертом? – удивилась Мередит.
– Которого она приставила к тебе, прежде чем утащить меня с собой. Ловко придумано, верно?
– Но зачем… зачем ей это было нужно?
– Откуда я знаю? – Юджин лукавил: на самом деле у него было несколько предположений, которые объясняли поведение Сэм. – Может быть, она так развлекается?
Мередит решила, что, пожалуй, эта версия похожа на правду.
– Прости. Я зря сказала эти слова…
– Это ты прости. Кажется, я едва не наворотил дел.
– Да уж. – Мередит усмехнулась и покачала головой. – Ладно, кажется, мы уже поговорили, и теперь мне пора.
– Куда ты так торопишься? – спросил Юджин уже совсем другим тоном, который в другой ситуации Мередит посчитала бы… интимным!
Нет, ей совсем некуда было торопиться, и дел дома, как назло, никаких. Разве что полить цветы или попробовать одолеть тот несчастный детектив, достав его из-под кровати. Мередит закинула его туда вчера. Из-за отчаяния по поводу своего бесполезного времяпровождения. Но она скорее откусила бы себе язык, чем проговорилась о своих проблемах. Один раз они с Юджином уже побеседовали за жизнь, и в результате Мередит нафантазировала себе столько, что ее депрессия на следующий день перешла все допустимые границы, и она уже не знает, как выбраться из нее. Если только начать глотать транквилизаторы и записаться на прием к психоаналитику.
– Мне нужно домой. Я… у меня еще есть кое-какие дела… Конечно, они не такие значимые, как твои, но все же…
– Удивительно.
– Что удивительно? – опешила она.
– Ты совсем не умеешь врать, Мередит. Но почему-то без конца пытаешься это проделать. Как бизнесмен, я не советую повторять неудачный опыт…
– Что это значит? – Мередит старалась придать собственному голосу холодность, но вместо этого в нем явно скользили нотки растерянности.
– Это значит, что у Мередит Стетхем на сегодня нет никаких дел, но она старательно пытается выдумать какой-нибудь повод, который позволит ей сбежать.
– Считаешь, что видишь меня насквозь?
– Я не считаю, Мередит, я вижу.
– Ах, – она едва не задохнулась от возмущения, – с тех пор… с того дня, как я тебя увидела, все идет кувырком! Зачем ты это делаешь?
– Мы друзья, Мередит, ты сама сказала об этом. Я хочу помочь своему другу. Тебе.
– Не оригинально!
– Я могу предложить кое-что оригинальное, но не уверен, что тебе хватит смелости принять это предложение.
– Попробуй меня убедить… – зачем-то сказала она вместо того, чтобы холодно пожелать ему спокойной ночи и удалиться.
– Знаешь, что я думаю, Мередит? Я думаю, что ты попала в ограниченное пространство, которое стало тесным для тебя. Как кокон для бабочки. Ты устала от однообразия, в которое превратилась твоя жизнь. Это совсем не то, что тебе нужно, неужели ты не понимаешь?
Мередит смотрела на него остекленевшими глазами.
– А что мне нужно? – автоматически спросила она, завороженная этим непонятным моментом и звучанием глуховатого голоса Юджина.
У нее появилось предчувствие, что она пытается заглянуть в ящик Пандоры и вот-вот выпустит оттуда все горести мира… или какого-нибудь ужасного джинна.
– Если бы ты позволила, я бы показал тебе… показал тебе, что значит настоящая жизнь!
Мередит решила, что точно так же змий-искуситель уговаривал Еву попробовать запретный плод.
Она словно со стороны отметила напряженный взгляд Юджина и то, что он даже немного подался вперед. Ни дать ни взять – рыбак, который сквозь прозрачную воду видит, как глупая рыба подплывает к наживке, и хладнокровно рассчитывает, когда ему следует вытаскивать леску. Но глупая рыба и не подозревает о грозящей опасности и подплывает все ближе к лакомому кусочку, висящему на крючке… Ну точно как Мередит сейчас!
– Покажешь мне жизнь?.. – пробормотала она и добавила голосом, в котором совсем не было уверенности: – Ты шутишь!
– Нет, я знаю, что могу тебе ее показать. Несколько дней в моем обществе, и ты поймешь, что я имел в виду. Идет?
– Это невозможно!
– Я же сказал, что тебе не хватит смелости.
41 
