137 
Потому что прав оказался папа – она распутная девка!
– Я распутная девка, – пробормотала Татьяна, запустив пальцы в его лохматые волосы, которые тоже пахли сухой травой, чистым бельем и «Красной Москвой».
– А я распутный пацан! – засмеялся циклоп, путаясь в ее водолазке.
Водолазка была заправлена в джинсы, а джинсы намертво прижаты к телу ремнем. Циклоп явно был не мастак в раздевании женщин, а может, это вьетнамская водка сделала его таким неумелым?
– А я знаю, что ты женат!
– Если бы я был женат, я бы не стоял с тобой в темной бабушкиной комнате и не пытался раздеть...
– Неужели развелся?
– Да боже упаси. В нашей семье не принято разводиться.
– И что, у тебя нет маленького сыночка, которого ты воспитываешь один и которому срочно нужна бесплатная нянька?..
– Что за глупости ты говоришь?!! – Он задохнулся в ее волосах, запутался и, кажется, искренне возмутился, потому что щека у него стала очень горячей.
Татьяна засмеялась, нащупала на стене выключатель и зажгла свет.
– Что ты наделала?! – Он оставил в покое ее водолазку, слегка отстранился и сказал с досадой: – Ну когда я еще так напьюсь и рискну...
Татьяна с любопытством огляделась. Мебели в комнате было мало – стол, покрытый ажурной, вязаной скатертью, кресло с такой же ажурной накидкой, шкафчик с посудой и кровать с пирамидой белоснежных подушечек – одна меньше другой. У изголовья кровати висели пучки сухих трав. А на стене...
Татьяна оттолкнула от себя Тараса и на всякий случай протерла глаза.
– Что это? – кивнула она на стену.
– Картины, – покраснев, ответил Тарас. Он опустил глаза и начал теребить подол своей рубашки. – Их рисовала девушка, в которую я влюбился с первого взгляда. Я не мог допустить, чтобы ее картины висели в чужих гостиных и спальнях, поэтому давал соседским пацанам деньги и просил скупать их у Пашки, который торговал твоими картинами у киоска. Они покупали и передавали мне картины прямо в окно...
– Ты делал мне подачки?!! Покупал бездарную мазню за двести-триста долларов?!!
– Да почему мазню?!! Почему бездарную?!! Да соседские пацаны еле отбили твои шедевры у других покупателей, предложив на сто долларов больше!
– Врешь!!
– Нет!
– Ты делал мне подачки, зная, что с деньгами у меня не очень! – Таня топнула ногой, чувствуя, как он снова начинает бесить ее, – этот циклоп, этот Тарас, – бесить так, как могут бесить только очень близкие люди.
– Ну зачем ты включила свет? – Тарас щелкнул выключателем, опять стало темно и он опять вступил в неравный бой с ее водолазкой. – Мы не успели толком помириться, а уже опять ссоримся... и все потому, что ты включила свет...
– Я должна была знать, как жила бабушка, которую ты любил. – Татьяне надоела его возня с водолазкой и она сама сняла ее к чертовой матери, и джинсы сняла, и потянула циклопа в кровать, где – теперь она это точно знала! – возвышалась гора белоснежных подушечек, а у изголовья висели пучки ароматных трав.
– Прав был папа, – пробормотала она, – я распутная девка. Ведь я всего третий раз в жизни вижу тебя, а уже...
– И я третий раз, – перебил он ее. Теперь он сражался с пуговицами своей рубашки, своим ремнем и своими джинсами. Они точно так же не поддавались и циклоп повалился на кровать одетым. – Но только самая лучшая девушка в мире может нарисовать такого смешного, такого доброго, такого оранжевого кота...
– И только самый лучший парень на свете не умеет раздеться сам и раздеть свою девушку...
* * *
Карантаев еще раз осмотрел кабинет.
Потолок в разводах, стены выкрашены невыразительной серой краской, стопки папок на видавшем виды столе, грязные пепельницы, дешевые жалюзи и жухлый цветок на подоконнике, посаженный кем-то в железную банку из-под консервированных томатов.
Два года в кабинете обещали сделать ремонт, но так и не сделали.
Карантаев поморщился и потер простреленное, перебинтованное под рубашкой плечо.
Одно радовало: дело по банде Зельманда практически завершено, следственные действия закончены, допросы проведены, очные ставки, обыски сделаны... Осталось немного формальной бумажной работы и можно передавать дело в суд.
Нет, были еще три обстоятельства, которые радовали: его повысили наконец до капитана, федералы объявили ему благодарность за высокий профессионализм, а еще – сегодня он устроит для Сычевой и ее сумасшедших подружек показательное выступление.
137 
