очень нудно 
36 
Крис неожиданно покраснел.
– Ты действительно думаешь, что от моей работы нет никакой пользы? – спросил он, пристально глядя на Славку.
– Польза есть. Для дураков и бездельников.
– А ты кто по специальности?
– Я?! – Славка слегка опешил, но признаваться в своих токарно-воровских умениях всё же не стал. – Я этот… юрист. Юристка! – бодро соврал он, и тут же его понесло: – Следователем в прокуратуре работаю по особо важным делам.
– Всё равно тебя не хочу, – задумчиво сказал Крис, глядя на Орлика снизу вверх. – Тебе клюшку со следами крови отдать, следователь?
– Отдай.
– Отпечатки пальцев будешь искать?
– И потожировые следы.
– А найдёшь, что будешь делать? В прокуратуру свою побежишь?
– Смотря, чьи следы…
– Мои, конечно. Я же клюшку из воды доставал.
– Если твои, не побегу. Не смогу родственника заложить, даже самого дальнего.
– Всё равно тебя не хочу…
Мрачнея всё больше и больше, Крис поднялся, пощупал мокрые штаны и, отбросив клюшку, направился к дому.
– Не хочу, не хочу… – бормотал он.
– Хоти своих звёздных шлюх! – крикнул вслед ему Славка, ощущая полную удовлетворённость от разговора со звездой экрана и кумиром молодёжи.
Орлик сорвал подорожник, взял листиком клюшку, и вместе со шляпой и туфлями спрятал в ближайших кустах.
Закончив с уликами, он заметил, что по зелёной лужайке к нему бежит Лидия.
– А я Вахрамеева… а я Вахрамееву… – на бегу закричала она. – В общем, теперь можно не выключать телефон и не прятать его под подушками!
– Я рада за подушку. То есть за телефон… В смысле, конечно, не за Вахрамеева, а за тебя… – пробормотал Славка, чувствуя, что гормон счастья выплеснулся в его организм в каком-то нереально большом количестве. – Звоним старушке?! – спросил он.
– Звоним!
Славка решительно взял мобильник и начал листать «контакты», отыскивая номер Иды Григорьевны.
– А что ты такое Крису сказала? Он шёл к дому совершенно подавленный и расстроенный! – поинтересовалась Лидия.
– Да так… Жизни учила.
– Ты?! Криса?! – Лидия засмеялась.
– А что? Я объяснила, что такую заразу как он, нужно дёгтем травить!
– Мне дёгтем экзему лечили!
– Вот-вот…
«Гошина Ида Григорьевна», высветилось на дисплее.
– Девчонки! – раздался с крыльца звонкий голос Ксении Павловны. – Скорее идите в дом, адвокат будет читать завещание!!!
Чтение заветного документа заняло ровно минуту.
– Всё движимое и недвижимое имущество, все акции и другие ценные бумаги, все ювелирные украшения, коллекция картин великих мастеров эпохи Возрождения, все деньги на счетах, а также сеть курортов и отелей по всему миру я завещаю тому… – Адвокат замешкался, закашлялся, шумно высморкался в огромный клетчатый платок и продолжил: – Я завещаю тому, кто найдёт убийцу Горазона.
Адвокат пожал плечами и отложил завещание, давая понять, что его миссия закончена.
В столовой повисла зловещая тишина.
– Чокнутая старуха, – наконец потрясённо прошептал Гошин. – Скажите, её можно признать невменяемой? – обратился он к адвокату.
– Уже нет, – вздохнул адвокат. – Ида Григорьевна была в здравом уме и твёрдой памяти, когда составляла это завещание.
– В здравом уме?! – закричала Полина, вскочив из-за стола. – Вы называете это «находиться в здравом уме», – заставлять искать убийцу человека, смерть которого официально признана несчастным случаем?! Я где теперь этого «убийцу» найду?! Какие предъявлю доказательства?! А главное – кому?!! Бабка мало того, что мертва, так ещё и пропала вместе со своим свадебным гробом!!! – Полина побежала вокруг стола, заломив руки. Георгий Георгиевич смотрел на неё, словно на муху, которую следовало бы прихлопнуть, чтобы она не жужжала.
– Сколько вам заплатила старуха, чтобы вы составили такое дебильное завещание?!! – заорала Полина на адвоката. – Сколько?!!
– Ничем не могу помочь, – произнёс адвокат и оглянулся на дверь, прикидывая, как бы ретироваться. – Ничем не могу помочь… Воля клиента для меня закон.
– Постойте, – сказал Башка, – но раз Ида Григорьевна именно нас позвала на свои похороны, значит…
– Значит, она хотела, чтобы именно нам прочитали её завещание? – уставилась на него Мила Брагина.
– Значит, она уверена, что кто-то из нас может докопаться до истины?! – спросил то ли Павел, то ли Глеб с переливчатым фингалом под глазом.
– Да-а, бляха-муха, мало я ей пендюлей в детстве давал! – вздохнул Феликс Григорьевич. – Я так понимаю, что сестрица была абсолютно уверена, что убийца кто-то из нас!
36 
