38 
Он кивнул и снова уставился на огонь.
– Первым пунктом будет посещение вечеринки, – не глядя на Эву, сказал он. – И постарайся не вести себя как испуганный зайчонок, словно вместо вечеринки я везу тебя в одиночную камеру для пожизненного заключения!
– Да, мистер Маккой.
Испуганный зайчонок? О боже! Неужели в его глазах она выглядит именно так?! Какой жалкой, наверное, она ему кажется…
– Ох! – Этот вздох спонтанно и одновременно вырвался у обоих, поскольку электрический свет, заливший гостиную, казался нестерпимо ярким после уютного полумрака.
Джастин немедленно этим воспользовался и принялся рассматривать Эву.
– Что-то не так? – спросила она, ощущая неловкость под этим пристальным взглядом.
– Что? Нет-нет, все в порядке. Но мне кажется, что уже пора заняться тем, ради чего я здесь.
Он здесь ради того, чтобы свести меня с ума, мрачно подумала Эва и холодно осведомилась:
– Желаете устроить что-то вроде показа мод?
– Думаю, пара-тройка демонстраций не повредила бы. Я хотел бы оценить твои приобретения.
– Одной будет вполне достаточно.
Эва встала так, чтобы один из светильников заливал ее мягким светом. Джастин с интересом следил за ее передвижениями. Жаль, что я не успела надеть туфли на шпильках, мелькнула у Эвы мысль. Едва заметным движением Эва расстегнула заколку, чуть тряхнула головой и позволила шали соскользнуть с плеч.
Эффект превзошел самые смелые ее ожидания: Джастин Маккой остолбенел и забыл, что нужно дышать. Сначала ей стало немного смешно, но, когда его обжигающий взгляд прошелся по ней сверху вниз, все веселье мигом улетучилось. Эве показалось, что этот взгляд оставляет на ней след: кожу покалывало, а щеки горели лихорадочным румянцем.
Джастин смотрел на нее так, словно Эва – не больше и не меньше! – была голой! Она с трудом подавила желание оглядеть себя и лишний раз убедиться, что с ней все в порядке.
– Ну что? – немного воинственно спросила она, пытаясь обуздать противную дрожь в конечностях. – Это подходит?
– Черт побери! – выдохнул Джастин.
– Так плохо? – удалось произнести Эве, у которой возникло чувство, что она играет с огнем.
– Просто потрясающе… – промычал Джастин, продолжая таращиться на Эву. Его взгляд перестал изучать ее ноги и вернулся к груди. – Я только что понял, что у тебя… – Он запнулся, но Эва мысленно продолжила: «есть грудь, талия и ноги».
Раньше объявившееся «богатство» было скрыто под строгими офисными костюмами. Новый прилив злости почти оглушил Эву, еще секунда – и она просто взорвется от возмущения. К злости на Джастина примешивалась и злость на себя: зачем она пыталась ему что-то доказать?!
– Так что у меня?
– Потрясающий вкус, – отмер Джастин. – Ты выбрала как раз то, что нужно.
– Конечно. Теперь, я думаю, ваши сомнения рассеялись, – губы Эвы скривилась в понимающей улыбке, она подняла с пола шаль и снова накинула на плечи, – и поэтому вы со спокойной душой можете ехать домой и в безмятежной обстановке начинать продумывать ваш план с особой тщательностью.
Он тут же овладел собой и снова стал прежним Джастином Маккоем: чуть ироничным, холодным, сдержанным. Словно не он только что стоял перед Эвой с пылающим взором. Права Бренда: под этой холодной маской скрывается бурлящая лава.
– Сколько стоит это платье? – неожиданно поинтересовался он.
– А что? – настороженно спросила Эва.
– Компания возместит тебе расходы на приобретение гардероба. В конце концов, ты потратилась по моему настоянию.
– И услуги визажиста?
– Естественно, и услуги визажиста тоже.
Воистину смена гардероба вообще и это платье в частности оказали на ее состояние не менее разрушительное действие, чем все остальное. Она больше не была прежней Эвой, и в этом видела вину Джастина Маккоя. Раньше все было четко и ясно: вот она в офисе, вот она в повседневной жизни. Это были две разные Эвы, которые не перемешивались. Но Джастин устроил «коктейль», для начала выбив ее из колеи своим предложением, а сегодня, придя в ее дом, вторгнувшись в запретную зону, он окончательно нарушил хрупкое равновесие. Иерархическая лестница пошатнулась, незыблемые устои поколеблены! Грань стерлась, и Эве предстоит разбираться во всей этой катавасии.
– Я заеду за тобой завтра в восемь. Спокойной ночи, Эва.
14
На улице Джастин некоторое время постоял, ловя ртом морозный воздух, не чувствуя холода и ругая себя на чем свет стоит. Эти полчаса стали для него настоящим потрясением. Сначала он всего лишь хотел использовать Эву в своих целях, не имея тайного умысла и не затрудняя свое существование нравственными проблемами и попытками выяснить, насколько его план соответствует джентльменскому кодексу.
38 
