очень нудно 
68 
– А кто бы не принял?.. – вздохнула она, досадуя про себя на то, что была слишком откровенна с Колхайном. Но кто мог предположить, что их конфиденциальный разговор пишется кем-то неизвестным? Возможно, той же староимперской СБ, если она действительно существует.
– В общем, мои переговоры с Норисом в памяти бортового компа, как я уже говорил, – со вздохом сказал президент. – Нужно отдать приказ аналитикам, пусть проанализируют каждый жест и каждое слово, может, смогут понять то, что я упустил.
– Я прикажу, – кивнула Моак. – Не пойму только, почему Норис отпустил вас живым. А он именно отпустил, другого вывода я сделать не могу.
– Согласен, – подтвердил Родерик. – Я, прячась на астероиде, долго думал об этом. Возможно, он решил, что я ни причем. Возможно, пожелал, чтобы я добрался до вас и сообщил все это. У него мстительная натура, обид он никогда и никому не прощал. Но и добро тоже помнит. Мне он был немало чем обязан, вполне может быть, это сыграло свою роль. С нашей точки зрения, глава клана Теней – очень странный человек. Безжалостность в нем соседствует с сентиментальностью.
– Гремучая смесь, – поморщилась глава концерна.
– Меня сейчас другое беспокоит. Что нам делать в свете нового расклада сил?
– В первую очередь, выяснить, каким образом в руках Нориса могли оказаться такие записи. Поэтому поднимайте на ноги все спецслужбы страны, господин президент.
– Пожалуй, да, – согласился он. – Сегодня же. В таком случае прощаюсь, у нас обоих много дел. Кстати, а где Колхайн с Харди?
– Кажется, на Торвене, – пожала плечами Моак. – Точно не знаю.
– Всего доброго, – президент встал, ничуть ей не поверив, все она знает.
С этими словами он покинул кабинет главы концерна. А она, оставшись наедине с собой, принялась грязно ругаться. Такого провала у Синтии Моак еще не бывало. И кто в этом виноват необходимо выяснить. Себя виноватой она никогда не чувствовала, за любой ее промах всегда отвечали другие.
* * *
Начальник полицейского участка, майор Ронхит, в который раз пересматривал записи бортового компьютера кара, возле которого обнаружили четверых патрульных в бессознательном виде. Попытки врачей привести их во вменяемое состояние успеха пока не принесли. Поэтому майор и приказал переслать ему записи за последние полчаса. И сейчас пребывал в полном недоумении. На этих идиотов напали мисс Моак, госсекретарь и два министра?! Да что за чушь?! Если бы полицейские увидели таких людей на улице, то никогда бы не рискнули даже приблизиться к ним, тем более, что подобные дамы и господа без охраны не ходят. Что-то здесь не то и сильно не то. Очень похоже, что записи кто-то подменил. А раз так, это уже не его компетенция.
Немного подумав, майор скривился и набрал номер агентства национальной безопасности, досадуя, что снова придется общаться с лощеными паскудами – терпеть не мог этих самоуверенных снобов, ни во что не ставящих честных служак. Но делать нечего. На экране появился одетый в прекрасный дорогой костюм мужчина лет тридцати и поинтересовался, в чем дело, предложив перед звонком посмотреть на часы. На что полицейский раздраженно сообщил обстоятельства происшедшего и переслал аэнбешнику запись случившегося возле полицейского кара. Тот просмотрел, глаза его полезли на лоб, после чего он на удивление вежливо для представителя своей конторы поблагодарил и отключился.
В главном линдхольмском офисе АНБ, невзирая на ночное время, воцарилась суматоха. Срочно вызывались эксперты и лучшие агенты – каждому было ясно, что запись фальшива. Однако первичная экспертиза этой фальшивки дала понять, что работал профессионал высочайшего уровня, а таковых в Линдхольме было всего пять человек. На всякий случай проверили всех, хотя почерк работы и не совпадал с их почерками. Отсюда следовало, что в городе появился кто-то еще. А в свете информации, пришедшей по секретным каналам, это могло означать прибытие группы профессиональных агентов, возможно, даже чужих. Вполне возможно, что это операция какой-то из родственных структур, но посадить в лужу коллег тоже будет неплохо. Поэтому Линдхольм начали прочесывать частой гребенкой.
После проведенной лучшими специалистами окончательной экспертизы назначенный старшим следователем полковник Морхейд пришел в полное недоумение – восстановить прежнюю запись оказалось невозможно, что ранее считалось невероятным. Следов вмешательства тоже не было, за исключением четырех точек входа-выхода, однако как вошли и как вышли, штатные хакеры выяснить не сумели, утверждая, что ни с чем подобным еще не сталкивались, что профи такого уровня на Новейре просто нет. А значит, он не с Новейра. Начальство потребовало от полковника любой ценой взять этого суперхакера живым, предоставив ему полный карт-бланш. Морхейду от такой ответственности стало не по себе – если не справится, не сносить головы. Поэтому он принялся рыть с утроенной силой, забыв о сне и еде.
68 
