очень нудно 
180 
— Так вот ты какой, братель… — Маки-пояс скромно потух. — Я-то думал… а ты, оказывается, наоборот… Наверное, и нашей дырой ты сейчас воспользуешься только из вежливости… Ну ладно, прощай. Надеюсь, ещё пошаримся когда-нибудь!
«О чем они говорят?» — подумал Сол.
Но спросить не успел. Пол провалился, и он полетел вниз.
Несколько мгновений он ещё видел внутренность шкафа с висящими в нем поясами — но уже не изнутри, а снаружи, через большую дыру в полу. Шкаф с дырой стремительно удалялся в голубое небо с белыми облаками. То, что летит не шкаф, а он сам, Сол понял лишь после того, как врезался в облако и все вокруг заволокло туманом. Но туман тут же рассеялся, облако осталось позади — а он продолжал падать.
Он развернулся, чтобы поглядеть вниз, но там обнаружилось лишь новое облако. На миг в голове возникло спасительное объяснение — если это лишь виртуальный мир, если до сих пор он находился в системе проветривания одежды, то может быть, он и теперь оказался внутри какого-то устройства? Все эти облака вокруг так похожи на горы лифчиков в мыльной пене из рекламы умных стиральных машин…
Увы, эта мысль никак не вязалась с тем, что предстало перед его глазами после провала через очередное облако.
Земля.
Сначала континент выглядел как плывущий по воде лист каштана, но он становился все больше и больше, и вот уже океанские берега исчезли за горизонтом. Он падал на город, и это выглядело очень реалистично. Земля приближалась так быстро — старый даунтаун, знакомая набережная…
И пятна цветов вдоль берега, розовые и белые вперемежку.
«Каким хочешь, таким и будешь».
Это вышло само собой. Он даже не думал, как это будет в деталях — как округлится тело, как выпустит по бокам жёсткие чашелистики, как они закрутят его, тормозя падение… Он лишь вызвал в себе ощущение, с которым жил в том огненном танце — и с удивлением обнаружил новую форму. Новую, но знакомую. Словно то, что ждало внутри, не лежало все это время мёртвым грузом, а продолжало расти и зреть. И наконец созрело, как последний куплет не допетой когда-то песни —
- танцуй со мной до тех детей, что просят их родить
- и поцелуями свяжи разорванную нить
- и снова свей родной шатёр на пепле, на крови
- танцуй со мною до конца любви
Он взорвался с лёгким хлопком, выстрелив из себя тысячи семян, когда до воды оставалось не более метра. И в последней вспышке сознания даже успел почувствовать, как его семена ложатся на воду — мягко, словно он и не падал с небес, а всего лишь перекатился во сне на холодный край подушки.
ЛОГ 17 (БАСС)
Да что же она делает, Баг её зарази!
Ещё миг назад тихое, убаюкивающее мурлыканье казалось Бассу самым приятным звуком на свете. Но едва он положил голову на подушку, как звук стал нарастать, превращаясь в тягучие органные переливы Бетховена. После очередного грохочущего аккорда Басс вскочил с кровати — и сообразил наконец, что шум в голове издаёт его собственный коммут.
«Марек, — пронеслось в голове. — Уже небось рвёт и мечет икру от нетерпения». Но искин, уже определивший звонящего, высветил другое имя.
— Привет, Шон.
— Ага, привет… Как ты там, Бастер?
— В смысле?
— У меня сегодня Нгомбо выступает, так это… может, придёшь?
— Я же говорил, Шон. Дела у меня.
— А-а, ну хорошо… — Шон замялся, словно отказ Басса нарушил какие-то планы. — Я тут это… хотел спросить.. Сегодня приходил один парень, ты наверно его знаешь. Эдди, на Параллели живёт.
— Бывший окулист?
— Точно. Он теперь оптическим искусством занимается, очень деловой такой. Спрашивал насчёт моей витрины. Знаешь, у меня тут на стекле какие-то ноги вырезаны… И я так припоминаю, что это как-то с тобой связано.
Ну вот, опять. Басс набрал воздуху и медленно выдохнул. Чтобы не выругаться. Шон опять переборщил со своей любимой амнестической терапией. И ведь никак не объяснишь ему, что если стирать все неприятные эпизоды из памяти…
— Это не я сделал, Шон. К тебе приходили парни, увлекающиеся художественной резьбой. Предлагали оформить твоё заведение. Ты был восхищён их искусством, но от нового дизайна пока отказался. А я просто случайно проходил мимо. И любезно подсказал им другого клиента.
— Ах да, точно. Зурабы. А ты не знаешь, где теперь эти… авторы произведения?
— Рубилы, Шон, они же карвары. На кладбище они теперь. Несчастный случай на дороге. Все сразу. Большая трагедия для всего просвещённого человечества.
180 
