79 
Я подумал, что мне уж лучше перейти к другому окну и перешел. Мне кажется, я ничего плохого не сделал.
— Вы все сделали прекрасно, друг мой, — сказал Пуаро.
А потом спокойно спросил:
— Ну как, доктор Робертс?
— Э… это просто-напросто стимулирующее средство, — заикаясь проговорил Робертс. — Последняя попытка вернуть ее к жизни. Чудовищно думать, что…
Пуаро перебил его.
— Вы говорите, стимулирющее средство? — H-метил-циклогексенил-метил-барбитуровая кислота, — произнес Пуаро без запинки. — Чаще известно под названием эвикан. Употребляется, как анестизирующее средство при небольших операциях. При введении в вену в больших дозах вызывает мгновенную потерю сознания. Опасно применять после веронала и других снотворных. Я заметил синяк на руке миссис Лорример на том месте, где, очевидно, был сделан укол в вену. Я поделился своими догадками с полицейским экспертом. Определить состав было совсем не трудно, тем более, что этим занялся никто иной, как сэр Чарлз Имфери, специалист-аналитик Министерства внутренних дел.
— Мне кажется, что это вот вас и побудило, — сказал старший инспектор Баттл. — Нет нужды приводить доказательства по делу убийства мистера Шайтаны, но, конечно, если необходимо, мы можем продолжить наши обвинения, приобщив сюда и дело об убийстве мистера Крэддока и, очевидно, его жены.
Упоминание этих двух имен окончательно сразило Робертса. Он откинулся в кресле и сказал:
— Да, делать нечего. Ваша взяла! Наверно, этот лукавый дьявол Шайтана надоумил вас еще до того, как вы явились к нему на ужин. А ведь я думал, что мне здорово удалось разделаться с ним.
— Дело тут не в Шайтане, — сказал Баттл. — Честь расследования принадлежит полностью Пуаро.
Он подошел к двери и вызвал двух полицейских. Голос старшего инспектора Баттла зазвучал официально, когда он отдавал приказ об аресте.
Когда дверь за арестованным закрылась, миссис Оливер с совершенно счастливым видом, чтобы не сказать с триумфом воскликнула:
— Ведь я всегда говорила, что это сделал он!
Глава тридцать первая
Карты на стол
Настало время Пуаро выкладывать карты на стол, все взоры были обращены к нему, все нетерпеливо ждали.
— Вы очень любезны, — сказал он, улыбаясь. — Мне кажется, вы понимаете, что я и сам получил удовольствие от этой небольшой лекции по медицине. Ведь я довольно скучный старик.
Это дело, мне кажется, было самым интересным из всех, с которыми мне приходилось когда-либо встречаться. Ведь в нем не было, ровным счетом ничего, за что можно было бы ухватиться. Четыре человека. Один из них совершил преступление, но кто? Кто из этих четырех? На первый взгляд, не было ничего, что хоть как-то могло помочь расследованию. Никаких вещественных доказательств, никаких видимых улик, никаких отпечатков пальцев, никаких инкриминирующих бумаг или документов. Ничего! Только сами люди.
Однако имелось все же одно вещественное доказательство — эта записи очков бриджа. Вы, наверное, помните, что с самого начала у меня появился необычный интерес к этим записям. Они кое-что рассказали мне об игроках. И даже больше. Из них я смог сделать одно весьма важное предположение. Я сразу же заметил в третьем роббере над чертой цифру 1500. Эта цифра могла говорить лишь об одном — была сыграна крупная игра «большой шлем». Я рассуждал так: если кто-то решил совершить преступление в такой, несколько необычной обстановке, то есть во время игры в бридж, то этот человек серьезно рисковал дважды. Во-первых, жертва могла вскрикнуть, а во-вторых, кто-то из остальных трех игроков мог случайно в самый неподходящий момент оглянуться и увидеть, как совершалось преступление.
Что касается первого, то тут уж ничего нельзя было предпринять. Это просто был вопрос удачи, вопрос азартного предприятия. А в отношении второго можно было что-то сделать. Нужно было увлечь игроков. Для каждого очевидно, что во время интересной и волнующей игры внимание трех игроков целиком и полностью приковывалось к картам, в то время как при обычной и скучной игре они могли смотреть по сторонам. И, конечно, если объявляют «большой шлем», то здесь уже все обращено на игру. Чаще всего в таких случаях играется дубль. И каждый из трех играет с самым пристальным вниманием. Объявивший игру хочет ее выиграть, а его соперники — правильно распределить свои карты и не дать ему взяток. Именно такой момент чрезвычайно подходил для совершения убийства, и я задался целью выяснить, по возможности, как проходила эта игра. Вскоре я установил, что сдавал карты, а значит и не принимал участия в игре, доктор Робертс. Тогда я решил проверить свои подозрения и подойти к вопросу, так сказать, с другого конца, а именно: психологического. Я стал анализировать характеры игроков. Миссис Лорример могла бы успешно осуществить убийство, но предварительно продумав до мелочей весь план операции. У меня никак не укладывалось в голове, что она смогла бы совершить какое бы то ни было преступление второпях, под влиянием минуты. Но, с другой стороны, ее поведение в тот вечер поставило меня в тупик. Мне показалось, что или же она сама совершила преступление, или же, по крайней мере, знала, чьих рук это дело. Мисс Мередит, майор Деспард и доктор Робертс тоже, с психологической точки зрения, были вероятными убийцами, хотя, как я уже говорил, каждый из них совершил бы его по-своему.
79 
