21 
Хотя, с другой стороны… Ведь благодаря Доне она познакомилась с Маки, другим большим знатоком броуновских блужданий – но не по городу, а по Ткани. В то утро Ада скучала в парке: делать домашку по хореограффити было лень, и она развлекалась тем, что рисовала веером в воздухе всякие загогулины, а потом требовала, чтобы Дона находила в Ткани похожие картинки. Дона работала вяло, а ее находки лишь усиливали скуку: она показала снимок железного забора с похожим орнаментом, крыло какой-то птицы, и на этом зависла. Но вдруг картинки на веере замелькали с дикой скоростью – спутниковые карты планет и микрофотографии планктона, наскальная живопись и биржевые графики… Яркие образы перетекали друг в друга через общий контур, нарисованный Адой. Дона запищала о взломе и потребовала вызвать полискина.
Ну какая примерная девочка не поступила бы в этой ситуации наоборот? Используя отцовский кредитный код, Ада купила приличный лоскут дополнительной памяти – и стала следить, чем ответит взломщик. Тот выстрелил на дисплей веера новую серию картинок, похожих на ее загогулину. Они играли целый час, а назавтра она показала логи наставнице.
Вэри ничуть не удивилась и даже прочла ученице маленькую лекцию о диких искинах. Не имея собственного носителя, Маки вынужден постоянно двигаться по Ткани, оставляя кусочки своего кода во временно свободных ячейках, чтобы затем опять собраться из этих обрывков на новом месте. Кому, как не ему, знать секреты свободного серфинга без залипания! А у тебя вообще редкий экземпляр. Почему? Ну, обычно дикие искины – они вроде водорослей. Ты когда-нибудь разговаривала с водорослями? Вот именно. Другая среда, другая форма жизни, никакого общего интерфейса. А твой – не дикий. Он беглый. Был персональным искином у одного дремастера, подцепил неизлечимую заразу. Однако избежал стирания, потому что у заразы оказался небанальный эволюционный код. Получился мутант, говорящая водоросль. «Тебе повезло, шпилька. Я бы сама себе такого завела».
Наставница хитрила. Ада поняла это на последнем экзамене, в день перед отлетом. Она до самого конца не могла поверить, что выслеживает настоящего преступника. И если бы с ней не было Маки и Барса… Значит, Вэри нарочно собрала их вместе?
Такая догадка портила красивую идею случайных знакомств. Но сейчас, в пустой каюте с настойчивыми звуками пианино, она не отказалась бы даже от подстроенных приятелей. А они остались на Земле. Маки, как и волкот, не мог пройти суровые сканеры космопорта.
Зато тебя встретит отец! От этой мысли Ада сразу повеселела. Хватит возиться! Она застегнула сандалии, показала язык зеркалу – и уверенно надела плащ.
Странно. Никаких предложений медицинского сканирования. Никаких отчетов о погоде. Дона вообще не подает признаков жизни, даже не здоровается. Разрядилась? И прекрасно. Без приятелей, зато и без мамашиного надзора.
* * *
Сумрак за дверью обдал ее прохладой. В узком проходе отрезки тьмы чередовались с полосками света из приоткрытых дверей других кают. Музыка смолкла. Давай скорей, все уже вышли! Хотя нет, в дальнем конце коридора еще покачиваются спины двух пассажиров.
Прежде чем двинуться за ними, Ада заглянула в соседнюю каюту. Наставницы не было. Видно, устала ждать, пока ты потягиваешься. Или специально поспешила выйти первой, чтобы… Ну конечно.
Отец ходил пилотом на грузовом между Землей и Европой. Собирался в отставку. В последний рейс он вышел с Земли на неделю раньше, чем пассажирский лайнер, на котором летели Ада с наставницей. «Нарушу тысячу правил безопасности и покажу вам такой космос, какого ни в одном лепте нет», – шепнул он, поцеловав дочку перед отлетом. Официально она прилетела к нему на каникулы. Неофициально – на практику, первое свое дело в Артели, где работала Вэри.
А совсем неофициально… Ада давно подозревала, что наставница неравнодушна к отцу. Путешествие на Европу с ученицей – еще один повод встретиться с ним подальше от дома. Нет-нет, никаких прямых улик, дорогая няня. Но ты сама меня учила: у каждого дела есть не только Лицевая и Подкладка, но и Изнанка. Сейчас посмотрим, куда ты убежала так резво.
Наставницы не было ни на верхней палубе, ни в рукаве стыковочного шлюза, ни в холле таможенного контроля, где собрались пассажиры, покинувшие корабль. Ада вышла туда последней, и шлюз закрыли. У люка встал сотрудник космопорта, мрачный китаец в голубой форме, с блестящим акелом на поясе.
21 
