24 
— Многие не знают, что пробки делают из пробковых деревьев, — доверительно сказал он. — Остроумно придумано с фотографией — с этим первым ключом, но я понял, что там часть теннисной сетки. А на корте была пустая бутылка из-под яда и пробка. Многие подумают, что очередная наводка — это бутылка, но я догадался, что это отвлекающий маневр. А пробковые деревья, они такие нежные, только немногие выдерживают здешние холода…
Меня очень интересуют редкие деревья и кустарники… Ну а теперь куда идти? — Он наморщил лоб и углубился в свою записную книжку. — У меня записан следующий ключ, но он какой-то странный — вроде бы цитата, но я не понял, причем тут она… — Он вдруг всполошился. — Вы тоже участвуете?
— Нет-нет, — успокоила его миссис Оливер. — Мы просто наблюдаем.
— Ну точно: «Если прелестница склонна к причудам…» По-моему, я слышал это где-то.
— Это очень известные стихи, — сказал Пуаро.
— Правда, тут, по-моему, что-то чуточку изменено, — сказала миссис Оливер.
— Да, вот.., причуда, — задумчиво произнес молодой человек, — Причуда — это…
— Причудой можно назвать что угодно.., даже какую-нибудь постройку, — не удержавшись, подсказала миссис Оливер, — Белую с колоннами, — еще добавила она.
— Это мысль! Спасибо большое. Говорят, сама миссис Ариадна Оливер тоже сегодня здесь. Мне так хочется взять у нее автограф. Вы нигде ее поблизости не видели?
— Нет, — решительно сказала миссис Оливер.
— Вот бы с ней познакомиться. Хорошие у нее детективы. Так умеет запутать… — Он понизил голос. — Но, говорят, она очень любит выпить.
Он помчался искать очередную «наводку», и миссис Оливер тут же дала волю гневу:
— Нет, вы только подумайте! Какая несправедливость! Ведь я пью только лимонад.
— А вы разве не совершили величайшей несправедливости, подсказав молодому человеку, где искать следующий ключ?
— Учитывая, что только он один добрался до второго, я решила, что он заслуживает небольшого поощрения.
— Тогда что же вы не дали ему своего автографа?
— Это совсем другое дело, — сказала миссис Оливер. — Ш-ш! Сюда идут.
Но появившиеся в поле их зрения две женщины совершенно не собирались искать «убийцу». За два шиллинга и шесть пенсов они желали досконально изучить всю усадьбу, не пропустив ничего. Вид у экскурсанток был весьма недовольный.
— Ты ведь говорила, что у них замечательные клумбы, — сказала одна другой. — А тут только сплошные деревья. Разве это сад!
Миссис Оливер слегка подтолкнула Пуаро локтем, и они потихоньку ушли.
— А что, если никто так и не найдет мой «труп»? — заволновалась миссис Оливер.
— Терпение, мадам, терпение и мужество, — сказал Пуаро. — У нас еще много времени.
— Вы правы. — Лицо миссис Оливер прояснилось. — А после четырех тридцати входная плата в два раза меньше, так что, вероятно, соберется довольно много народу. Давайте пойдем посмотрим, на месте ли «труп», который должна изображать наша малышка Марлин. Не очень-то я ей доверяю. Никакой ответственности. Боюсь, как бы она тайком не сбежала пить чай. Сами знаете, пожертвовать чаепитием может далеко не каждый, тем более легкомысленная девица.
Увлеченно беседуя, они побрели по лесной тропинке. Пуаро, не сдержавшись, проворчал:
— Очень у них тут все запутано. Тропинки, тропинки.., и даже не знаешь, куда они ведут. И слишком много деревьев.
— Вы рассуждаете, как та недовольная дама, — сказала миссис Оливер.
Они прошли мимо «Причуды» и по извилистой тропинке спустились к реке. Внизу показался лодочный домик.
Пуаро выразил опасение, что кто-то из участников может случайно набрести на лодочный домик и сразу обнаружить «тело».
— То есть доберется сюда кратчайшим путем? Я предусмотрела такую возможность. Вот почему последний ключ, последняя подсказка — это, так сказать, натуральный ключ. Вы без него не откроете двери. Но поскольку замок французский, его можно открыть изнутри.
К двери домика вел короткий крутой спуск. Домик стоял на пристани, здесь же имелась лодочная стоянка. Миссис Оливер извлекла откуда-то из складок ключ и отперла дверь.
— Мы пришли тебя немножко подбодрить, Марлин, — весело сказала она, входя внутрь.
Увидев, с каким артистизмом девушка играет свою роль, она устыдилась своих несправедливых подозрений:
Марлин, добросовестно растянувшись во весь рост, лежала на полу. Причем лежала совершенно неподвижно. И даже не решилась отозваться на слова миссис Оливер. Легкий ветерок задувал в раскрытое окно и шелестел страницами лежащих на столе комиксов.
24 
