8 
Все внимание Финна было поглощено дочерью. Он усадил ее на высокий стул, повязав ей нагрудник, положил на тарелку овощей, размял вилкой цветную капусту, а потом полил ее сырным соусом. Чувствуя себя лишней, Каролина сказала:
– После ленча я погуляю с Софи в парке. – По крайней мере, на час или два можно будет уйти отсюда.
– После ленча Софи обычно спит.
Что, он хочет окольным путем дать ей понять, что она ни черта не смыслит в детях? Ну что ж, он прав. Она попыталась оправдаться:
– Разумеется, мистер Хеллиар. Я просто решила, что ей будет полезно поспать на свежем воздухе. – Она видела в передней складную детскую коляску. – Разве вы не знаете, как полезно почаще выводить ребенка из дому?
Наблюдая, как Финн осторожно загибает пальчики Софи вокруг пластиковой вилки, Каролина с удовлетворением думала о том, что не позволила посадить себя в лужу. Фразой «я решила» она ловко отмела его подозрения насчет ее некомпетентности, если они у него возникли, и твердо взяла ситуацию в свои руки.
– Хорошо, – сказал Финн, – пойдем вместе.
В животе у молодой женщины что-то сжалось. Она опустила на тарелку вилку с кусочком запеченной рыбы. Хотела избежать его компании, а получилось наоборот!
Ей так нужна хоть небольшая передышка! До сих пор у нее не нашлось ни одной свободной минуты, чтобы подумать, как отомстить ему за Кейти.
– В этом нет необходимости, мистер Хеллиар, – любезным и, как ей показалось, убедительным тоном сказала она.
Он с холодным вниманием взглянул на нее.
– Меня зовут Финн. А командую здесь я.
Что правда, то правда. Каролине нечего было возразить. Поэтому она решила изменить тактику и возобновить наступление, прикрывшись здравым смыслом.
– Вы наняли меня ухаживать за ребенком, мистер… Финн, чтобы освободить себе время для других дел. – Разве знойная Сандра не ликовала, что наконец-то он сможет вернуться к нормальной жизни? Каролина и впрямь искренне удивлялась, что он не торопится немедленно воспользоваться обретенной свободой. – Если вы ставите под сомнение мою способность должным образом приглядеть за ребенком…
Она так и не закончила фразу, пораженная собственной смелостью. Финн стоял рядом, когда она одевала Софи, и не мог не заметить, как она прикрепляла подгузник. Так перетянула на одну сторону липкую ленту, что с другой стороны подгузник едва держался, и то лишь благодаря изумрудного цвета шортикам Софи. Финн, наверное, понял, что ее фраза «должным образом» несоотносима с ее навыками ухода за детьми.
Он не поднял головы, занятый едой, которой наслаждался с видом человека, находящегося полностью в ладу с самим собой.
– Я ничего не ставлю под сомнение, – ска зал он. – Просто хочу пройтись и подышать свежим воздухом вместе с дочерью.
Каролина была не вправе запретить ему поступать, как он хочет. Она снова взялась за вилку, раздумывая, не окажется ли она в дурацком положении и сможет ли заставить его признать свою вину по отношению к Кейти. Сомнений на этот счет у нее не осталось, когда он сказал, отвечая на ее предыдущее заявление:
– Я нанял няню, то есть вас, чтобы Софи привыкла к другому человеку, пока я не начал снова работать с девяти до пяти.
Он ни разу не упомянул, когда может вернуться жена, что не предвещало ничего хорошего для его дочери. Неужели ее мать решила уйти на сцену и только изредка видеться с малышкой? Неужели она так разочаровалась в браке?
Каролина не собиралась ни о чем спрашивать, не желая вмешиваться в их семейные проблемы. По вине Финна у нее и без того достаточно забот.
Они забрели в розарий. Теплый июльский воздух был густо напоен ароматом цветов. Финн обратил внимание на восторженное выражение лица Каролины. Для него это стало настоящим открытием. Она сбросила с себя официальный, накрахмаленный вид и поразила его своей красотой.
На фотографиях, которые ему показывала Элинор Фарр, он видел серьезное лицо с правильными чертами и беспокойным взглядом широко открытых глаз. Едва взглянув на карточку, Финн сразу потерял интерес к любимой внучке Элинор. Она показалась ему педанткой. И сколько можно слушать, какая она замечательная, не то что ее мать или сестра, которых ему от души было жаль!
Сейчас, когда она склонилась над цветком, взяв его в ладони и вдыхая пьянящий аромат, на лице ее играла чувственная улыбка. Блестящие каштановые волосы упали на лицо, лаская нежную загорелую кожу абрикосового оттенка, и обнажили длинную, изящную шею. А это прекрасное тело, такое хрупкое и удивительно женственное!
8 
