5 
Когда девушки выпали из троллейбуса, Лена робко предложила:
— Заходите к нам на чай, я вам все расскажу.
— Что расскажешь? — удивилась брюнетка, поплотнее заматывая шарф.
— Ну, интервью дам…
Ответом ей был звонкий хохот спасительницы.
— Да ты что, пошутила я! Я не из газеты. Мало ли с кем не бывает. Подумаешь, без билета! Они же физиономисты, видят, девчонка интеллигентная, вот и прицепились. К какой-нибудь бабе с квадратной мордой небось не пристали бы. Меня, кстати, Света зовут. Будем знакомы.
Так в жизни Лены Кораблевой появилась самая близкая подруга. Жизненная хватка и изворотливость сочетались в Светлане с потрясающей наивностью и доверчивостью в отношениях с мужчинами.
Карякина суетилась как мышь перед зимовкой, запасаясь дипломами для удачной карьеры и жизненным опытом в общении с парнями для удачного замужества. Пока ни то, ни другое у нее не получалось.
Лена, шаркая старыми тапочками, выползла в кухню. Мама уже пила чай.
— Когда ты выйдешь замуж, — строго сказала она вместо приветствия, — первый же твой выход в таком сеновальном варианте закончится разводом. А если ты будешь жить со свекровью, то еще и узнаешь о себе много удивительных подробностей.
— Вот когда выйду, тогда и появится тема для разговора, — зевнула Лена. — А пока, мамуля, это все демагогия. И потом: я же только что встала. Вот сейчас пойду, почищу перышки, прихорошусь…
Леня плюхнулась на стул и отломила кусок пухлой булки.
— Перья здесь будешь чистить? — ехидно поинтересовалась мама. — Смотри, в чай не насыпь!
— Ой, — хлопнула себя по лбу Лена. — Ма, какое сегодня число?
— Посмотри на календарь, если ты не в курсе, он у меня за спиной.
Лена округлила глаза и в ужасе прикрыла рот ладошкой:
— Катастрофа! Надо срочно сделать тест!
И она унеслась по коридору, громко щелкая задниками тапок.
— Ветер в голове, — проворчала мама. — Если забываешь, надо записывать.
Она со вкусом отпила кофе и вдруг резко побледнела.
— Какой тест?! Когда это произошло?! Отвечай немедленно! — мама распахнула двери ванной. Там было пусто.
— Доченька, где ты? — Вероника Федоровна заполошно металась в тишине квартиры.
Лена сгорбившись сидела за столом, спиной к входу. Плечи подрагивали. Мама застыла, боясь задать срывающийся с губ вопрос. Наконец, она осторожно шагнула в маленькую комнату. Комната была не просто маленькой, а крошечной. В их двухкомнатной «хрущевке» было всего две комнаты: четырнадцатиметровая гостиная и маленький восьмиметровый чуланчик с окном, выделенный Лене в единоличное пользование.
— Хоть и маленькая территория, но своя, — любила говорить Вероника Федоровна.
Лена что-то быстро писала. Ночнушка ситцевым балахоном свешивалась до самого пола, из-под подола выглядывала розовая пятка, выписывавшая замысловатые кренделя.
— Ну? — как еще озвучить свой вопрос, Вероника Федоровна не знала.
— Ой, мам, мне страшно некогда, — забормотала Лена.
— Что с тестом? В смысле, какой результат? — дрогнувшим голосом спросила мама, чувствуя, что вся кровь прилила к лицу, а ноги онемели.
Никакой, забыла я про него! — раздраженно воскликнула Лена. — Надо же, такой заказ хороший! Главное, легкий: сделать тест для студентов-технарей на немецком. Полчаса работы, вот я и отложила на потом. И как отрезало! Вот кошмар. Я его сегодня к часу уже привезти должна к ним на кафедру и секретарю отдать. Там девица такая, ждать не будет, возьмет и уйдет!
— Убить тебя мало! — выдохнула мама. Лена, наконец, оторвалась от своего теста.
— Я думала, ты беременна!
— Я???
— Нет — я! — мама сердито провела пальцем по книжной полке и молча сунула его под нос хлопающей глазами Лене. — Ты спрашиваешь таким тоном, словно этот вопрос я задала не своей двадцатишестилетней дочери, а мужику на улице! Какие тебе дети, ты даже пыль вытирать не научилась!
Гневно стуча пятками, Вероника Федоровна вернулась на кухню. Лена еще несколько секунд поморгала, пытаясь осмыслить суть диалога, и снова застрочила на аккуратном тетрадном листочке.
Полпервого Лена вынеслась из подъезда и, то и дело поскальзываясь на гладких ледяных проплешинах, побежала к остановке. Похоже, у дворников сегодня был общегородской выходной: ни у дома, ни на проспекте, ни у института не было даже намека на песок. Выпавший в феврале снег почти парализовал движение наземного транспорта. Автобус тащился, как умирающая лошадь в Поволжье во времена свирепствовавшего там голода. Лена притоптывала от нетерпения и тихо ненавидела медлительных пассажиров, степенно вползавших и выползавших по склизким ступенькам новенького «Икаруса». Она катастрофически опаздывала.
5 
