65 
– Он сам рассказал вам про акции «Газпрома»? «Сбербанка»?
– Не только рассказал, но и показал их мне, словно демонстрируя полное доверие, чем еще больше разозлил меня, будто он и не допускал мысли, что кто-то может желать ему зла… Меня раздражало, что он не видел во мне человека, способного обмануть его, перехитрить… Он, идиот, видел и во мне идиота. Как я мог с этим смириться? Да он сам каждым своим поступком провоцировал меня…
В приемной, казалось, перестали дышать, так было тихо. Шоу, устроенное Василием, заворожило своей реальностью, серьезностью, опасностью и непредсказуемостью… То, что в центре внимания оказался настоящий преступник, который в любую минуту мог проявить себя, заставить себя бояться, щекотало нервы.
Кошелев же, выговорившись и понимая, что загнан в угол, сидел, опустив голову, не желая, чтобы люди, среди которых он уже заметил пару знакомых лиц, рассматривали его растерянное лицо, испуганные глаза… Как же так случилось, что этот малец, этот легкомысленный на первый взгляд человек так ловко провел его? Спрашивается: ну откуда он узнал про акции?
– Откуда вам известно про акции? – спросил Кошелев, не в силах преодолеть любопытство.
– Свидетели, Кошелев. У меня по всем пунктам обвинения имеются свидетели… – Шубин, слушая Китаева, понимал, что Василий блефует, и боялся за него. – И еще, конечно, вы постоянно, на каждом шагу совершали ошибки… Акции? Вы еще спросите, как я догадался, что никакой Ларисы реально не существует…
– Действительно, как?
– Да очень просто. Мне помогла понять это Наташа. Понимаете, когда в доме живет женщина, это чувствуется. По многочисленным мелочам, деталям, которых не было, понимаете?
– Например? – Кошелев смотрел на Василия, склонив голову набок и сощурив глаза. Он и рад был бы не верить ему, но все равно понимал, что пойман, разоблачен… Он не понимал только, как мог позволить заманить себя сюда. С другой стороны, он просто повел себя естественно, как человек, которому нечего бояться: позвали – он и пришел. На какую-то очную ставку. Ведь именно эту стратегию поведения он избрал и собирался и дальше вести себя соответственно. Его отказ явиться в агентство был бы воспринят этим сыщиком как признание вины или, во всяком случае, как проявление трусости. А чего ему бояться, если он никого не убивал? Не травил?
– Кроме того, вы постоянно совершали промахи и словно подсказывали направление, в котором мне следует действовать…
– Например?
– Сказали про сто пятьдесят тысяч рублей, которые были похищены у Маркова, в то время как об этом никто не мог знать… Вы сказали об этом и тотчас поняли, что проговорились. И сразу же – я проследил – после моего ухода кинулись к соседке рассказать ей про эти деньги, чтобы потом, если вас спросят, откуда вы это знаете, свалить все на нас: мол, это знал чуть ли не весь подъезд…
– Это невозможно доказать, – отозвался он, чувствуя, как тошнота подкатывает к горлу. – Что еще?
– Вы сказали, что вас с Юлием связывали дружеские отношения и что вы с ним играли в шахматы…
– Играли, ну и что? – Он и здесь не чувствовал подвоха.
– А то, что Марков не умел играть в шахматы. Не умел и не хотел научиться играть. Ну не лежала у него душа к шахматам…
«Неужели и здесь блефует?» – подумал Шубин и в который уже раз испытал чувство тревоги за брата.
– Ну и что, подумаешь… – Кошелев никак не ожидал, что его соперник обратит внимание на такую мелочь.
– Теперь, рекламная газета…
Тут Шубин увидел в окно приближающегося к крыльцу Корнилова и, сделав знак брату, пошел открывать. Виктор Львович, увидев такое количество людей в приемной, понял, что, во-первых, опоздал, во-вторых, что Василий пригласил его сюда для какого-то очень серьезного дела и что он недооценил важность мероприятия. Шубин шепнул ему, что сейчас начнется самое интересное…
Василий, между тем, страшно волнуясь и понимая, что все доказательства, имеющиеся у него на руках, – лишь косвенно подтверждают причастность Кошелева к смерти Маркова, показал присутствующим газету, ту самую, которую в свое время выпросил у него.
– Скажите, Владимир Иванович, вы не отрицаете тот факт, что я позавчера попросил у вас эту газету?.. Вот, посмотрите, это она?
Кошелев, уже догадавшийся о роли этой газеты в системе обвинения, замотал головой:
– Нет, это не моя газета… Такая газета может оказаться у кого угодно… – Говоря это, он старался не смотреть на сидящих поодаль от него двух мужчин, которые только сейчас стали понимать, зачем же их сюда пригласили. Один был агентом по недвижимости, мерзкий тип, хапуга, который собирался сдернуть с него довольно приличную сумму за прямо-таки ничтожную услугу… Другой – продавец подержанного «Рено».
65 
