49 
– А у меня язык онемел, да и рот тоже. А еще голова так приятно кружится... Знаешь, вот сейчас я как раз понимаю свою тетку, Симу... Представляю, как же ей иногда бывало несладко. А так – выпьет, расслабится, и можно жить дальше.
– Зря ты ее защищаешь, – покачала головой Ольга. – Я терпеть не могу пьющих женщин. Это отвратительное зрелище.
– А ты откуда знаешь?
– Я что, с луны, что ли, свалилась? И вообще, Валя, может, хватит вспоминать твою тетку? У меня уже оскомина от этой темы: Сима да Сима! Где твоя Сима? Где? Не могла даже позвонить. Если Люлита действует по ее указанию, то тем более Сима не могла не знать номер нашего телефона. Больше скажу: если бы Сима была жива, то и телефон этот она покупала бы тебе собственноручно. И встретила бы тебя в Мюнхене с распростертыми объятиями, и расцеловала бы в обе щеки, и разрыдалась бы на твоем плече, ведь как-никак племянница приехала любимая! А так... Все какие-то странности, вольности... совпадения...
– Что ты подразумеваешь под вольностями?
– Деньги, – Ольга подняла голову и посмотрела на Валентину долгим озабоченным взглядом. – Ну не дают в наше время люди деньги просто так, понимаешь? Неужели тебя все это... – она обвела взглядом разбросанные повсюду новые вещи, купленные в супермаркете, – не настораживает? Тебе дали банковскую карточку. С какой стати?
– Если она разбогатела...
– Валя! Ты слышишь меня, Валя? Все это... страшная тайна! И сейчас вот я понимаю, что мы потихоньку втягиваемся в какую-то опасную игру... И не знаю, не знаю я, что делать... К примеру, придем мы к Люлите и потребуем каких-то объяснений. Она посмотрит на нас с непониманием: мол, что случилось, откуда такое недоверие? Да, Сима жива и здорова, находится далеко отсюда, но она вернется. Не звонит, потому что...
– ...далеко. Так далеко, что все никак не проявится... Ох, Оля, я и сама уже не знаю, что думать. Давай поживем здесь еще немного, посмотрим, как все дальше пойдет.
– Ты говоришь – проявится. А может, уже проявилась?
– В смысле?
– Ты не хочешь просмотреть свою почту?
Валентина встала, похлопала себя ладонями по щекам, пытаясь прийти в чувство.
– Ух ты, какая же я пьяная. Да, я понимаю, сейчас вместе поднимемся и посмотрим почту, да только что-то меня качает... Как бы я с лестницы не свалилась, как тот мужик.
– Вот еще одна история – мужик, разбившийся в пансионе. Ладно, не будем засорять мозги новыми подозрениями, тем более что все равно ничего не понятно. Давай, шевелись...
Валентина медленно поднималась по ступеням, недоумевая, как это можно – не чувствовать своего тела. Словно во сне, она включала компьютер, ждала, пока откроется почта.
– Оля, письмо, – сказала она как-то тупо, не совсем осознанно, поймав взглядом голубой конверт – символ нового сообщения. – И знаешь от кого?
– От Симы, конечно.
– А вот и нет. От родителей. Мама пишет... С Рождеством поздравляет.
Валентина читала большое, волнующее письмо мамы, взгляд скользил между строк: мама переживала, просила Валю позвонить, дать о себе знать.
Она быстро настрочила дежурный ответ: все хорошо, не переживай, мы отдыхаем, скучаю.
– Как же хочется им позвонить... Но рисковать нельзя.
– Ты что?! Конечно, нельзя. Высветится код Германии. Ответила почтой – и отлично. Не понимаю, как это я своим до сих пор не догадалась написать.
– Оля, здесь еще одно сообщение... – Валентина захлопала ресницами, словно окончательно приходя в себя.
– От нее?
– От нее, – она защелкала по клавишам. – Снова ролик. Без текста... Открываю...
Она зажмурилась и включила видеоролик. После некоторой паузы на экране появилось изображение.
– Валя, да это же ты! – прошептала Ольга, всматриваясь в нечеткое изображение. – Валя... Ты узнаешь эту комнату?
Ошибиться было невозможно. Валентина, в пижаме, стояла посреди спальни и показывала им язык. Она была явно не в себе, пошатывалась...
– Я ничего не понимаю... Где звук? Валя, почему ты молчишь? Узнаешь эту спальню? Это же спальня в доме Люлиты! А пижама – она же в голубых слониках! Неужели, пока мы были там, нас кто-то снимал? Но я что-то не помню, чтобы ты показывала кому-то язык... Да и вообще, мы были тогда трезвые, не то что сейчас...
– Я ничего не понимаю... – Валентина смотрела на экран с выражением полного недоумения. – Вроде бы я... Смотри, на столе бутылка виски или коньяка... У нас такой не было. И еще что-то, какая-то закуска... Духи... Это не мои духи!
49 
