11 
– Так расскажите!
– Только не здесь и не сейчас. Давайте встретимся сегодня вечером в центре, знаете, на улице Яблочкова есть одно маленькое кафе, между прочим, там неплохо кормят. Я закажу столик предварительно. Как? Договорились?
Ей было приятно, что она интересует этого молодого мужчину как женщина. Она поняла это сразу. Даже разволновалась под пристальным взглядом его горящих темных глаз. Он был красив, этот писатель из Антарктиды. Красив и ужасно обаятелен.
– Хорошо, я приду. Но не раньше семи часов. Мне еще надо зайти домой.
– Муж?
– Да нет… Мужа у меня нет.
Сказала и снова пожалела о сказанном. Призналась, что одинока, что без мужа. Вздохнула. Потом подумала, что было бы куда хуже, если бы она наврала. Он же местный, все равно навел бы справки. И тогда в каком свете она бы выставила себя? Нет, все нормально. Она сказала правду.
– Вот и хорошо, что нет. Вы будете чувствовать себя спокойно, и мы сможем подольше обо всем поговорить. Значит, в кафе на Яблочкова, кажется, это Артистическое кафе, это рядом…
– Знаю-знаю, там еще такой маленький меховой магазин «Софи»… Я там, кстати, недавно купила полушубок из шиншиллы…
– Жаль…
– Что жаль?
– Что вы носите шкуры убиенных животных… Ну да ладно, у каждого свои принципы… – Он словно заставил себя улыбнуться, и Ирина Васильевна подумала, что он, вероятно, еще и «зеленый», защищает природу и животных. Что ж, это его принципы. У нее – свои. Мех шиншиллы – прекрасный, и шубка из него не столько греет, сколько поднимает ее в глазах окружающих. Она решила не думать об этом. Улыбнулась и пообещала прийти в половине восьмого к кафе.
– Только, пожалуйста, прошу вас, не обманите меня. Я же настроен весьма решительно и серьезно, – сказал он полушутя.
– Хорошо. Я приду.
Он ушел, и она сразу же настрочила в чистой колонке скайпа одной свой знакомой, тоже издателю, в Москве:
«Аленькая: Татка, это я. Скажи, ты что-нибудь слышала о том, чтобы золото Рейна прятали в Антарктиде?»
Написала, но не отправила. Даже руку отдернула. Подумала, что этим вопросом может натолкнуть подругу (и одновременно конкурентку по издательскому бизнесу!) на идею! Начнутся вопросы и все такое… Стерла текст. Забралась в Яндекс, нашла несколько сайтов, посвященных это теме, и успокоилась. Не обманул, не придумал, обворожил, удивил…
Ирина Васильевна достала сумочку и стала собираться. И хотя времени до встречи (свидания?) было еще много, надо было успеть привести себя в порядок, продумать одежду и украшения, выбрать духи. Она взглянула в зеркальце и, оставшись довольна своим отражением, захлопнула пудреницу.
«Вам никто не говорил, что вы очень красивая женщина?»
ГЛАВА 6
Глафира с трудом уговорила Мирошкина, чтобы он позволил ей опросить друзей Оли Болотниковой. Пока Оля, согласившись с доводами Глаши, писала заявление в прокуратуру, сама Глаша была уже на пути к дому, где жила Катя Веретенникова. Та самая, что распивала вместе с Олей и своим любовником по имени Виктор лозаревский пелин и которая могла подробнее описать прошедший вечер.
Дверь открыла невысокая хрупкая молодая женщина, растрепанная, закутанная в огромную теплую шаль. Черные колготки, толстые красные носки. Видно было, что ее только что разбудили.
– Меня зовут Глафира Кифер, я помощница адвоката Елизаветы Сергеевны Травиной, ведущей дело вашей подруги Ольги Болотниковой о незаконном проникновении посторонних в ее жилище.
– А… Понятно. Что ж, входите. Но только учтите, ничего нового я вам не расскажу.
Квартира была небольшая, захламленная и прокуренная. И хотя Глаша находилась здесь не больше нескольких минут, успела почувствовать, что, помимо Кати и ее мужа, вечно пропадавшего в командировках, здесь прочно поселилась тоска. Она глядела на нее из-за потускневших стеклянных створок серванта, мутных пропыленных ваз с безжизненными пластмассовыми розами, из приоткрытых дверей старомодного платяного шкафа. Несчастьем и отчаянием веяло из холодной, с пустыми кастрюлями и мертвым холодильником кухни.
Глаше подумалось, что, будь Катя счастлива в своем браке, все здесь выглядело бы иначе, и не появился бы в ее жизни непонятный и бездомный шалопай Виктор. И не проводила бы она вечера в чужих квартирах, не распивала бы сомнительный пелин, не играла бы от скуки в карты, а сидела бы дома, рядом с мужем, и кормила бы его котлетами.
– Давай на «ты», а? – предложила Глафира, хотя практиковала этот прием крайне редко. Сейчас же она видела перед собой запутавшуюся, несчастную женщину, не знавшую, как ей жить дальше, и одновременно с вопросами захотелось помочь ей доверительной беседой, способной открыть глаза на некоторые жизненно важные вещи. На любовь, например.
11 
