очень нудно 
39 
– Умерла? – хором воскликнули Ольга с Чаплиным.
– Да, говорю же!
– Умерла так умерла. А чего тебе-то расстраиваться? – Ольга попыталась выяснить причину столь угнетенного состояния сестры. Подумаешь, какая-то тетка выдала себя за писательницу, а потом умерла от сердечного приступа. – Надеюсь, ее смерть не была подстроена?
– Да ты что?! Я же вызвала «Скорую помощь»… Потом была милиция… Такие, надо сказать, невоспитанные люди…
– Игорь, ей плохо… Бедняжка, она стала совсем белой… Машка, не отключайся…
Но она потеряла сознание. Чаплин перенес ее на кровать, сел рядом с ней.
– Какого черта! – зарычал он. – Какого черта! Кому понадобилось сводить ее с ума?!
Вот, пронеслось в голове ошарашенной услышанным Ольги, наконец-то Игорь произнес вслух то, что она не решалась сказать. Кто-то хотел свести Машу с ума. Но кто? Надя? Она отлично знала, что у Ольги есть сестра. Кроме того, Ольга сама рассказала ей, совершенно случайно, просто в разговоре, об исчезнувшей соседке! Кто, кроме Нади, мог все это подстроить? Хотя весь дом знает про Валентину, и если предположить, что в этой истории замешана та самая женщина, про которую Надя ей рассказывала, та, у которой она украла этот бизнес, то ей, более опытной в этом деле, ничего не стоило расспросить о Машке у той же дворничихи, Зинки… Но почему заинтересовались Машкой? Кому она могла перейти дорогу? Самое ценное, что у нее есть, – это Чаплин. Да и то она сбежала от него, от своей любви… Она не была опасна тогда, когда решила уехать подальше от него, чтобы побыть одной. Но Игорь-то, он-то не переставал ее любить…
Мысли Оли работали четко. Чаплин. Только он мог рассказать кому-то о своей жизни, о своих бабах… Кто из его бывших любовниц способен ради него пойти на преступление? Да почти все… Вот Машка бы не смогла.
– Игорь, мне надо с тобой поговорить…
– А Маша? Она же в обмороке, надо вызвать «Скорую помощь»…
– А ты дай ей понюхать нашатыря, она сразу придет в чувство… Просто она утомилась. Ее довели до такого состояния, понимаешь? Эта смерть… А во всем виноват ты, только ты и все твои бабы!
Он сам вывел ее из спальни, насильно усадил в кухне на стул.
– О чем ты?
– Да о том, что ее заказали, понимаешь? Какая-то из твоих баб. Я знаю, есть такие фирмы, оказывающие подобные услуги… Ты же любишь Машу, вот ее и решили устранить. Кроме того, эта баба каким-то образом узнала, что Машка беременная. Я это чувствую… Надо бы узнать у сестры фамилию ее врача и наведаться к ней, все расспросить, кто у нее был и спрашивал про Машку…
– Оля, да что ты такое говоришь? Какая еще фирма? Да это же бред! Просто кто-то развлекался в этом, как его, Созополе…
– Ты сам-то веришь в то, что говоришь?
– Да не знаю я, – разозлился Чаплин. – Давай нашатырь… Она там… лежит, а мы тут собачимся!
Маша пришла в себя и заплакала. Чаплин лег рядом с ней, обнял, и Ольга вышла из спальни. Она понимала, что Маша рассказала не все. Случилось что-то ужасное, и это не смерть лжеписательницы. Но что?
Она бросила взгляд на куртку Маши. Сестра пришла даже без сумки. Почему? Значит, было не до сумки.
Ольга пощупала карманы куртки. Достала большой смятый желтый конверт. Открыла его и достала оттуда два серых, из плотной бумаги конверта. Она так удивилась, что подписаны они были Маше и Чаплину, что поначалу даже не обратила внимания на то, что на конвертах стояли и их адреса. Значит, кто-то собирался вручить их Маше и Игорю. Она была уверена, что разгадка того, что произошло с сестрой в Созополе, таится в этих конвертах.
Чтобы не быть застигнутой врасплох, она взяла эти конверты (Маша вряд ли сейчас выйдет из спальни, она слишком слаба, Чаплин же не выпустит ее из своих рук) и заперлась с ними в ванной комнате.
Она с самого начала, на ощупь, угадала, что в конвертах. Фотографии. Оля открыла конверт, адресованный Маше. Вот они. Цветные…
У Ольги щеки запылали, когда она увидела голого Чаплина в объятиях женщин. Понятное дело, что ни одну она не знала. Кто же фотографировал Игоря? Кому понадобилось заниматься этим грязным делом? Скорее всего, это был фотомонтаж. Но Машка, увидев их, не могла думать ни о каком фотомонтаже, она видела лишь своего любимого Чаплина в объятиях голых баб. Все. Поэтому-то она и примчалась к сестре, чтобы рассказать, показать, спросить совета или просто погреться душой…
Но что тогда в другом конверте? Машку-то голую никто не видел. Ее не могли снять.
39 
